– А твои родители? Кем они хотят тебя видеть?

– После учебы?

Он кивнул.

– Хотят, чтобы я занималась чем-нибудь, по их мнению, интересным. В музее бы работала, в школе бы преподавала, в университете. А лучше всего – чтобы удачно вышла замуж. Тоска берет от всего этого! А ты чем займешься, когда в газетах перестанут писать о том, какой ты крутой футболист?

Она лежала на песке – совсем ребенок с виду, но взгляд ее глаз был по-женски заигрывающим, и это не укрылось от внимания Тома.

– Я уже сказал. Выйду в отставку, и будем вместе работать над книгой.

Она ничего не ответила. Они сидели в тишине и смотрели, как восходит солнце, а потом поехали назад, в Сан-Франциско.

– Может, позавтракаем вместе, прежде чем разойтись?

Они были в Пало-Альто, и английская спортивная машинка, которую Том взял в прокате для поездок по городу, уже подъезжала к улице Кейт.

– Мне, наверное, домой пора.

Если мама узнает, что Кейт где-то веселилась всю ночь, серьезный разговор обеспечен, но, может быть, подружки прикроют. Она же их прикрывала. Две из четырех уже потеряли невинность, а третья изо всех сил старалась с ней разделаться. Кейт было на все это наплевать – во всяком случае, до встречи с Томом.

– А как насчет завтра?

Кейт приуныла:

– Не могу. Завтра я пообещала родителям поужинать с ними, и мы уже взяли билеты на симфонию. Давай как-нибудь потом?

Черт. Черт. Черт. Потом он улетит, и они больше никогда не увидятся.

Ее лицо стало таким грустным, что Тому внезапно захотелось ее поцеловать. Не как ребенка – как женщину. Захотелось прижать ее к груди и услышать, как бьется ее сердце. Захотелось… но он силой воли отогнал нехорошие мысли. Она была слишком юной.

– Потом вряд ли получится, принцесса. Завтра у нас игра. Нужно пораньше лечь спать, до десяти. Но не переживай. Может, мы немножко пообщаемся перед отлетом. Хочешь проводить меня на самолет?

– Конечно!

Ну вот, уже не такое печальное личико.

– А на матч придешь?

Видимо, он заметил в ее взгляде что-то такое, потому что рассмеялся и сказал:

– Ах да. Скажи честно, ведь ты футбол терпеть не можешь?

– Ну что ты! – Но по ее смеху Том сразу все понял. – Почему сразу терпеть не могу?

– Во всяком случае, не очень любишь, верно? – Он совсем развеселился. Разве не чудо? Ребенок, студентка колледжа, девочка из благовоспитанной семьи. С ума сойти. Честное слово, с ума сойти.

– Да, вы правы, мистер Харпер. Я – не главная в мире футбольная фанатка. И что? Это так страшно?

Он посмотрел на нее сверху вниз и широко улыбнулся:

– Да нет, совсем ничего страшного. – На самом деле он даже обрадовался. Он до смерти устал от фанаток.

Тут они подъехали к дому Кейт, и большое приключение подошло к концу.

– Ладно, детка, я тебе позвоню.

Она хотела заставить его пообещать, несколько раз повторить, что он точно позвонит, отменить ради него ужин с родителями… но, черт возьми, ведь перед ней был сам Том Харпер. А она кто такая? Простая девчонка. Он никогда ей не позвонит. Напустив на себя безразличие, она кивнула ему на прощанье, улыбнулась и стала выбираться из машины, но не успела ступить на тротуар – Том Харпер крепко схватил ее за руку.

– Вот что, Кейт. Не выдумывай всякую чепуху. Я обещал тебе позвонить – я тебе позвоню.

Он и это понял. Он все понимал. Она снова улыбнулась, на этот раз с облегчением:

– Ладно, ладно. Я просто подумала…

Том отпустил руку Кейт и легонько погладил девушку по щеке.

– Я понял, о чем ты подумала, но ты не права.

– Честно? – Их глаза надолго встретились.

– Да. – Он произнес это короткое слово так мягко и нежно, как никто никогда с ней не говорил. – А теперь иди спать. Я позвоню чуть позже.