– Я уже говорила, как сильно люблю вас, мистер Харпер?

– С удовольствием послушаю еще раз, моя принцесса, моя Кейт. – Том заключил ее в объятия и притянул к себе. – Прости, что тебе пришлось все это пережить. Обещаю взяться за ум. Поверь мне, со всем этим дерьмом покончено.

– Значит, ты счастлив? – В его объятиях она была такой спокойной, такой прекрасной, как никогда.

– Я в жизни не был так счастлив. – И по нему видно было, что он не врет.

– Может, тогда пора уйти?

– Что ты имеешь в виду? – изумился Том.

– Я имею в виду футбол, милый. Может, ты заберешь деньги и сбежишь из команды? Больше не будет никаких скандалов, никаких заморочек, и никто не обзовет тебя стариканом. В нашем мире будем только мы и малыш.

– И голодная смерть.

– Ну что ты, солнышко! Мы бесконечно далеки от нее, – заверила Кейт, но в глубине души испугалась. Если все так плохо, к чему тогда норковая шуба, кольцо?

– Но все так непрочно! Мы не свили наше гнездышко, не сможем как следует обеспечить малыша даже на первые пять-десять лет. Однако еще один год успешных матчей все изменит.

– Можем выгодно вложить мои деньги за показы.

– Это твои деньги, – холодно ответил он. – Ты их хотела, ты их заработала. Я смогу заботиться о тебе и ребенке. И все на этом. Больше не обсуждается.

– Как скажешь.

Черты его лица стали мягче. Том и Кейт любили друг друга в вечернем полумраке, и ей вспомнился первый «медовый месяц» в Кливленде. Но на этот раз Том первым уснул в объятиях Кейт, и она смотрела на него – смотрела часами, размышляя, надеясь, что в этом году все сложится иначе, что команда войдет в положение Тома и никто не станет на него давить. Больше она ничего не хотела. Девочка становилась совсем взрослой.

На следующий день после того, как они вернулись в Сан-Франциско, в газетах появилась статья, где черным по белому было написано – с Томом Харпером покончено. Во всех серьезных газетах так и было написано – с ним покончено. Прочитав это, он чуть с ума не сошел. Ему сразу стало понятно, кто нанес этот удар… команда… команда… он – старикан… Не сказав ни слова Кейт, он хлопнул дверью и ушел из дома. Она увидела его только в шесть вечера. В новостях.

Он заявился домой к владельцу команды и угрожал убить его, потом подрался с тренером, который по стечению обстоятельств там оказался. И тот, и другой сообщили, что Том был пьян и вышел из-под контроля; по словам владельца команды, он вел себя как сумасшедший и нес какую-то чушь – якобы они сломали жизнь его сыну. Ведущий новостей тактично объяснил зрителям, что у Тома нет никакого сына; не нужно было объяснений, чтобы понять – Том двинулся рассудком. Сердце Кейт забилось где-то в горле. Ведущий продолжил рассказ – «мужчины вдвоем пытались усмирить Тома, но тот метался из стороны в сторону и разражался гневными тирадами. Внезапно он выхватил из кармана пистолет, наставил его на владельца команды, затем развернулся в сторону тренера и выстрелил. По счастью, он промахнулся, но раньше, чем кто-либо успел пошевелиться, он направил оружие на себя, неточно прицелился, выстрелил дважды и на этот раз попал. Тренер и владелец команды невредимы, Харпера увезли в больницу в тяжелом состоянии».

Ведущий замолчал и печально посмотрел с экрана на зрителей, потом мрачно добавил: «Трагедия для американского футбола».

На долю секунды Кейт показалось, что, если она сейчас переведет часы назад, ничего страшного не случится; или переключит канал и услышит, что все это неправда. Такого просто не может быть. Только не Том… пожалуйста, не Том… пожалуйста… она тихо застонала и тупо оглядела комнату, не зная, что теперь делать. По телевизору не сказали, в какой больнице Том. Как быть? Звонить в полицию? Членам команды? На телевидение? Почему ей никто не позвонил? Она вспомнила, что сама виновата – отключила телефон, желая пару часов вздремнуть. О, господи… что, если… что, если он уже мертв? Рыдая, она выключила телевизор и метнулась к телефону. Фелисия… Фелисия все знает… она поможет… Не раздумывая, она набрала рабочий номер Фелисии. Та была еще в магазине.