Влад: – Ты нам угрожаешь?

Ваю: – Всем известно, к новорожденным лучше не приближаться до их входа в гнездо. Они непредсказуемы и опасны, агрессивная самооборона. Гнездование – процесс сложный и болезненный, поэтому претензии не принимаются. Но можете предъявить их лично ей.

Доу заинтересовался вопросом:

– Как она отказалась от гнезда?

– Прямолинейно, – угрюмо ответил Ваю. – Человечеству быть, а вас, чешуйчатые, я видеть не желаю. Все как обычно, ничего нового. Не соотносит себя с нами, стадия отрицания. Она была у всех нас, у некоторых растянулась на две метаморфозы. Тут ещё химеру ее прибили. Кто такая Маргоша?

Европейские гнезда:

Горр (Бронзовые)

Один (Ледяные)

Вийя (Степные)

Азиатские и арабские гнезда:

Доу (Мангровые)

Ши (Дождевые)

Чжоу (Красные)

Сагда (Серые)

Накрах (Золотые)

Африканские гнезда:

Ньяна (Грозовые)

Кай (Черные)

Австралийские гнезда:

Ваю (Морские)

Гнезда нового света:

Мача (Морские)

Зоро (Речные)

Шель (Туманные)

Прадс (Земляные)

Уту (Рифовые)

Влад (Ночные)

Чинья (Пещерные)

Младший драконьего гнезда подавил накатившую тошноту, качаясь, подошел к панорамным окнам гостиной, бросил пустой взгляд на суету вечернего города и одним залпом влил в себя бокал. Тошнота только усилилась, а от неприятия вкуса он поморщился и зажал рот. Безвкусная жижа медленно перемещалась в пищевод, наполняя его насыщенным энергетическим коктейлем. Это неизбежное зло, он рад бы скинуть с себя наваждение, но нет, это его реальность, и он в который раз ощутил себя абсолютно пустым.

Последние два месяца выдались трудные, давно не было так, даже словами описать не получается его состояние. Он держит эмоции под контролем, по-настоящему разрушительно вышел из себя пять метаморфоз назад и с тех пор оставался верен негласному правилу Цашшь. Но последний год доказал, что он вернулся к тому, что оставил на том неприглядном утесе японского острова.

– Цашшь, – закатил глаза дракон, взял второй бокал бурой субстанции и с безразличной отрешенностью пересчитал оставшиеся пять.

От заботы домашних химер так просто не сбежать. У него слава самого коварного дракона современности, а дома он маменькин сынок, подвергается непрестанному угнетению и опеке. Есть сложившиеся правила, за дверью дома химеры ничем не заденут его честь и даже тени подозрения не наведут, но стоит только остаться наедине с близкими, и он уже не грозный дракон, и не Младший, а младшенький. Причем сопротивляться бессмысленно, он и не пытается, есть только один шанс избавиться от этого бремени, перестать быть Младшим.

Дракон со стоном закинул ноги на журнальный столик и снова вспомнил события двухмесячной давности. История с Дженифер развивалась, как стихийное бедствие, цунами, которое вдруг поднялось в один миг, прокатилось по суше смертоносной волной и разрушило все, чего коснулось. Был момент, когда он почти поверил, что управляет ситуацией, но иллюзия быстро развеялась. Примерно также произошло с Камико пять веков назад, скоротечная развязка, взрыв и угнетающее затишье после того. И это затишье – самое страшное наказание, потому что он совершенно не знает, что в этом случае делать.

Абсолютная беспомощность, сценарий сходный, опустошение и отчаяние, затем апатия и безразличие. Лапы опускаются бороться дальше, и так хочется просто вернуться в драконье тело и потеряться где-нибудь в центре самых диких и влажных мангровых джунглей.

А ещё этот энергетический коктейль! На вкус такая мерзость, что поневоле поищешь бутылку чего покрепче, чтобы разбавить безвкусную субстанцию и забыться в хмельном трансе. Алкоголь он не любит, бессмысленно и бесполезно, в организме достаточно возможностей, чтобы достичь сходного состояния, но не в этот раз. Нынче он обескровлен настолько, что нет сил перейти в драконью ипостась, пошевелиться лишний раз тяжко. Он даже говорит медленно, бесцветно и только по необходимости, старается избегать разговоров и уклоняется от подобных предложений. Чаще просто таращится в одну точку и застывает в удобной позе на целый день.