– Конечно нет, как я могу, для неё это очень важно.

– Ладно, иди сюда, моя красивая жена 32-летней выдержки. С днём рождения ещё раз! Я тебе уже говорил, как мне повезло с тобой?

– Можешь повторить ещё раз.

– Готовься: сегодня буду тебя много целовать!

Марк притянул Кейт к себе, крепко обнял и пригласил поваляться ещё пару минут у него под мышкой. Это было магическое место, в котором время замирало, а все сложности улетучивались сами собой.

– Ну что, отпустишь меня? Уже времени много.

– Кейт, ну же, сегодня воскресенье: никуда спешить не нужно. Можешь в кровати пробыть хоть весь день.

– Не-не-не, я так не могу, – и тут же задумалась, а правда, почему она не может себе такого позволить? – Мне надо чем-то полезным заняться, у меня ещё моя прогулка.

– А-а-а-а, точно, помню-помню.

Пока Кейт пританцовывала на кухне в окружении разных ароматов, Марк успел сбегать в соседний магазин и купить ей букет цветов и любимый пан-о-шоколя5 от Поля6. Она питала особую слабость ко всему шоколадному и французскому (включая этот журчащий чувственный язык).

– Ромашек здесь не найти, извини, но эти чем-то на них похожи.

– Ой, как мило, спасибо тебе! Поможешь поставить в вазу?

– Я готов преподнести тебе ещё один подарок, чтобы ещё больше скрасить утро, но для этого тебе нужно оставить то, что ты сейчас делаешь, и пойти со мной в спальню, – он обнял её и стал нащупывать край кружевного пеньюара, всем видом намекая, что это может быть за подарок.

– Погоди, погоди, давай попозже, я хочу закончить завтрак и пойти на прогулку.

– Да-да, как всегда, – поцеловал в шею. – Тебе сейчас нельзя растрачивать энергию, – он произнёс это с нотками сарказма, передразнивая интонации Кейт. – Позови, как всё будет готово.

За девять лет знакомства (четыре из которых приходились на семейный статус) Марк узнал, как обычно ведёт себя его спутница жизни. Не понимал, но старался принимать: он выбрал очень мудрый и спокойный подход к её инаковости, чем каждый раз заслуживал ещё бóльшее уважение и удивление в её глазах. Она всегда была для него сложной, что ли, слишком глубокой и не от мира сего. Причём эти черты стали звучать ещё громче в её индивидуальности с момента переезда в Таиланд. Он даже иногда в шутку говорил, что это всё буддизм и большое количество домиков для духов на каждом шагу оказывают на неё такое сильное влияние.

В этом была отчасти правда: Азия была ей очень близка по ценностям, как будто колыбель для души. Но важный момент состоял ещё и в том, что она находилась в обществе и культуре, где её не знают, где она может раскрываться больше и быть самой собой без боязни «а что подумают соседи, а что скажет тот или другой?». Давление общества просто исчезло, с ним же испарились неуверенности, страхи и сомнения. Это было как начать жизнь с чистого листа, только не уничтожая весь багаж, который накопился к моменту переезда.

Марк был важной частью её жизни, хоть и не всегда она это выражала и ценила. Он заземлял её, показывал, каким может быть простое человеческое счастье. Она знала, что может доверить ему любую земную проблему: он с лёгкостью и быстротой всё разрешит.

Казалось бы, что могло их объединять, таких абсолютно разных: она любила тишину и уединение, он больше открыт обществу и шумным компаниям; она будет упиваться очередной книгой, он – развлекаться в баре с друзьями… Но, как говорят, разные полюса магнитов притягиваются, и на это тоже есть своя причина.

Закончив завтрак, она поспешила в спальню, чтобы переодеться к прогулке. Старалась она это сделать быстро и незаметно, чтобы своими обнажёнными формами не привлекать лишний раз внимание.