– Издеваешься? – свел брови мужчина. Догадливый.

– Морковный пирог с белой глиной хочешь? – меня не остановить.

– Это сливки. – сидит, улыбается, умник! – Я попробовал, когда ты отходила.

– Какой смелый! Вчера тебя уговаривать пришлось.

– Чего стесняться? Раз уж мне придется здесь задержаться, надо осваиваться, привыкать к местной кухне, – мужчина проводил взглядом пышногрудую подавальщицу – может даже присмотреться к дамам…

– Или сконцентрироваться на вопросе возвращения в свой мир… – протянула я, скривившись. Ох уж эти мужчины! – Кстати, об этом. Побудешь здесь пару часов? Мне надо кое-что выяснить.

Я провела краткий инструктаж пришельцу, оставила несколько медных таларов и выскочила на улицу. Так, для начала надо навестить старейшин и если мои догадки верны… Нужен план. В любом случае нужен план. Надо уходить из Мандора, но куда? Я быстро зашагала по узким улочкам к Небесному храму – главному святилищу империи. Со всех сторон к собору поднимались роскошные хрустальные лестницы, издалека, действительно, казалось, что белоснежный храм парит в воздухе. Стены здания украшены старинными фресками, на которых изображены невероятные пейзажи Кариада: безбрежные цветущие равнины Мандора, полноводные священные реки Ленгарда, неприступные скалистые горы Ремантана и величественные леса моего родного Эрингема. Несколько секунд полюбовалась изящной росписью, собралась с мыслями и шагнула в просторный зал, где царил полумрак.

В самом центре, под витражным куполом небесно-голубого цвета, восседали три старца в кипенно-белых мантиях, скрыв лица объемными капюшонами. Ну совсем не меняются мои старые знакомые. И ведь реально, старые! Ходят слухи, что им лет по пятьсот.

– Приветствуем тебя, Веда! – я вздрогнула от звенящего басовитого голоса.

– И вам не хворать! – пролепетала в ответ – у меня это… Мужчина из стишка. Наверное.

– Мы знаем, зачем ты пришла.

Свет, как будто, стал ярче, а старейшины, все разом, начали озвучивать текст древнего пророчества, отчего воздух вокруг задрожал:

– На двадцать первую декаду

Придет в наш мир спаситель света!

И коль откроет он преграду,

Не сохранить нейтралитета.

– Да-да, знаю! – крикнула я, но они продолжали, как ни в чем не бывало.

– Войну развяжет златоокий,

И усмирит свирепость зверя.

А на плечах его широких

Зажжется символ нашей Веры.

– Я как раз об этом! – заорала я и подпрыгнула, размахивая руками – Эй, на минуточку!

В зале повисла звенящая тишина, наконец-то! Правда, возникло странное ощущение, что там, за капюшонами, старики скрывают недоумевающий взгляд.

– Говори, веда! – недовольно сказал все тот же голос. Главный тут, видимо.

– Мой златоокий… То есть, Сейн – его признал Альрик. Это он? Спаситель света? – задала свой главный вопрос – У него на спине компас, рунический… Как его?

– Вегвизир. – подсказал старец.

– Точно, спасибо! В общем, я и подумала…

– Да, веда. Сейн – дитя пророчества.

– Отличненько. – пролепетала я – А что делать-то?

– Ты не дала нам закончить песнь.

– Да знаю я песнь! Сейчас.

Я выпрямила спину, откашлялась, набрала побольше воздуха и заголосила во всю мощь, скрывающуюся в моем миниатюрном тела:

Коль сможет он печать сорвать,

Пройдя пять испытаний сложных,

Удастся воинов созвать

И снять корону с ненадежных.

Получилось не так эффектно, как у моих старых знакомых, но я потрудилась на славу, даже связки заныли. Вопросительно глянула на своих важных собеседников, а те молчат, как воды в рот набрали. Странные.

– Ты все сказала? – наконец, нарушил тишину главный.

– Ну да… – нахмурилась, пытаясь вспомнить уроки Кольтейна.

– Уверена? – не унимался старец.