– Ну, что, ты подходил к ребятам на турниках? – спросил он меня, когда все наши разговоры о еде, продуктах и рецептах закончились.

– Нет, и не собирался.

– Почему?

– Не вижу в этом смысла.

– У тебя разве нет задания привлечь внимание всех?

– Есть. Но что я могу сделать, если они не хотят?

– Сделать так, чтобы они захотели, это твоя основная цель учебы.

– Гонятся за мальчиками-переростками, которые ничего не хотят делать?

– Ничего?

Я открыл рот и тут же закрыл его. Они ведь знали, что мы обсуждали на занятиях, значит, что-то они все-таки хотели.

– Если ты не хочешь подходить к ним, сделай так, чтобы они подошли к тебе. Не можешь сделать так, чтобы они пришли все вместе, переманивай по одному. Ты учишься быть учителем, человеком, который без внимания окружающих не может сделать ничего в своей жизни. Узнай, что ими движет, их мотивацию. Сейчас тебе кажется, что надо голову сломать, чтобы найти к каждому подход, но это не так. Сейчас у тебя только два типа людей: одни хотят с тобой говорить, другие – нет. Как только ты разберешься со своим первым классом, все будет только упрощаться, ты перестанешь видеть в них конкретных людей, а поймешь, каким идеям они служат. Если ты сейчас их бросишь, это будет значить, что ты сдался, даже не начав.

Я ничего не ответил. Мне не хотелось с ними общаться. Они в моей жизни были чем-то инородным. Возможно, на меня так повлияло первое занятие и их глуповатые хихикающие лица. Между нами была стена, и я не желал что-либо с ней делать.

Мы расставляли на столе в беседке тарелки, когда вернулась наша прекрасная половина семейства.

– Вы что, опять сажали деревья? – спросил папа, увидев, какие грязные руки у Веры и мамы.

– Мы решили, что надо прикрыть землю у корневищ, потому ходили за травой, чтобы использовать ее.

– Думаю, пока мы все накроем, деревья успеют засохнуть, – говорила Вера, усаживаясь за стол.

– Не успеют, но нам надо постараться сделать так, чтобы погибло как можно меньше деревьев. Не хочется, чтобы все растянулось на столетие, – говорила мама, насыпая себе салат.

– А ты думаешь, все будет быстрее? – удивился папа.

– Зависит от того, как мы поработаем вначале.

– Я могу вам помочь, – отозвался я.

Честно говоря, я готов был хоть сейчас идти и укрывать корни деревьев. Мне хотелось сменить обстановку, чтобы меня не преследовали мысли о моих учениках. Отец раззадорил меня своими наставлениями и в моей голове боролись человек, желающий всех победить и человек, желающий, чтобы от него все отстали.

После ужина я отправился на берег моря. Уже взошла луна и вокруг все заливало светом. Я зашел по пояс в воду и долго стоял, покачиваясь в такт волнам. Эти волны будто успокаивали мою ногу. Нога постепенно набирала мышечную массу, но ныла, чесалась и постоянно чувствовалась какая-то ломота. Мне надо было поскорее восстанавливаться, и мне нужно было искать новую байдарку. Так хочется сбежать на остров.

На следующий день я пошел с мамой и Верой на участок. Костыли не давали мне особо разгуляться, потому помощник из меня был так себе. На участке уже было немного травы, которую они принесли вчера.

– Оставайся здесь, а мы сходим еще за травой. Надо обкрутить немного травы вокруг ствола, вот так, – мама показала мне, как завязывать кольцо из длинной травы, чтобы ее не унесло ветром.

– Вы правда хотите все это накрыть? – недоумевал я.

– Нет. Но нам в любом случае придется накрывать здесь землю, если мы хотим, чтобы все получилось. Потому несколько раз в неделю мы будем снова приходить и делать это. Трава держится за деревья, деревья меньше сохнут из-за тени от травы. Потом тень начнут отбрасывать деревья, еще от травы насеятся семена. Если мы хотим, чтобы все происходило быстрее, надо помочь растениям. А мы очень хотим, – улыбнулась мама.