Пока они боролись, в Яви прошло всего несколько мгновений. Но в одно из них Радамила почувствовала сильную боль, пронзившую Богдану. Девица начала оседать на землю, а воины, стоящие рядом и готовые в любой момент нанести удар, обрушив свои клинки на головы моих детей, начали обретать подвижность. Моей дочери было тяжело держать одновременно и разделяющую их стену, и сеть, связывающую бывших охранников.

Даже тех сил, что мы с бабушкой передавали Раде, не хватало. Велико было влияние колдуна, слишком близко успели подойти воины. Любое их неосторожное движение грозило закончиться непоправимой бедой. Ранение Богданы также ослабило Радамилу.

Мой Ладо к этому времени преодолел часть подъёма на вершину холма, впереди ему оставался самый тяжёлый и крутой участок. А воины, бежавшие с ним, начинали ощущать на себе влияние колдовства южанина. Демид пока не понимал, что с ними происходит, но чувствовал, что с его соратниками что-то не так.

Сам он, как и Белозар, связанный кровным родством с Радой и Милославом, был закрыт от действия магии. А вот другие могли попасть под её власть.

На середине подъёма Демид остановился и, посмотрев в глаза спутникам, велел им спускаться вниз. Их взгляды были туманны, а движения скоординированы не так, как раньше. Мой муж понял, что его люди попали под неизвестное ему влияние.

– Что же происходит? – бросил он Белозару, который сохранял чистый разум.

– Сильный колдун действует, – ответил тот, устремляясь дальше наверх.

Воины, которые следовали с ними, в нерешительности топтались на месте. Они не решались ослушаться приказа и при этом не могли понять, что происходит. В них просыпалось желание нанести вред молодым людям, находящимся на вершине холма. В головах дружинников звучал глухой голос, приказывающий идти вперёд и убить тех, кто наверху.

Пока ещё воины могли контролировать эти указания, так что заставили себя развернуться и спуститься немного вниз. Чем дальше от вершины они находились, тем меньше на них действовало колдовство, и они смогли прийти в себя.

– Нас пытаются заставить причинить вред Радамиле и её брату, – сказал один из них. – Наши соратники, что охраняли молодых, видимо, попали под действие чар. Но мы не должны поддаться наваждению. Давайте спустимся ещё ниже, чтобы убрать влияние колдуна на наш разум.

Все согласились с ним и, преодолевая морок, отошли на безопасное расстояние, где и остановились. Воины надеялись, что когда колдовство будет разрушено, то они смогут скорее подняться наверх и помочь остальным.

А Демид с Белозаром продолжали взбираться наверх. Они видели, что воины, окружившие наших детей, активизировались. Богдана же без сил опустилась на землю, согнувшись пополам.

Рада из последних сил держала стену, мы с бабушкой помогали ей в этом. А вот спутывающую движение воинов сеть она плела сама. Эта сила была мне недоступна.

«Бабушка, вы можете помочь Милославу?» – спросила я.

«У меня нет прохода в то приграничье, куда он попал. Потеряв тело, я утратила колдовские способности. Сейчас я могу поддерживать своих родных силой Рода, но в магическом поединке принять участие не сумею», – ответила она.

И я вспомнила, как Родослава рассказывала мне, что наше тело имеет большую ценность и значение не только для жизни, но и для магии. Бестелесная душа не может творить колдовство, если только это не сущность из Нави или хаоса. Человеческая душа может оказывать другое влияние: являться во снах, подсказывать что-то потомкам, поддерживать энергией. Но практическая магия ей недоступна. Поэтому бабушка сейчас не могла помочь моему сыну. Тем более что колдун завёл его в такую область посередине миров, куда попадёт не каждый маг. На такое способны большей частью волхвы, которые служат Велесу, ведь он умеет ходить по всем трём мирам. Как смог попасть туда наш неприятель, ещё предстояло узнать.