Он уже был возбужден донельзя.

– Сам разденешься или хочешь поручить это мне?

– Я волнуюсь. Как идиот.

«Еще какой, – подумала она. – Восхитительный». Честность в мужчине всегда подкупает.

– Ты волнуешься оттого, что слишком много думаешь. – Она шагнула, оставив трусики на полу. Села на кровать и стала стягивать носки. – Если бы в Новый год тебя не отвлекли, мы бы уже тогда завалились в постель.

– Я тогда вернулся, а тебя и след простыл.

– Приступ рефлексии тогда случился у меня. Видишь теперь, как это губительно? – Она откинула покрывало и одеяла.

Он пристроил рубашку рядом с ее свитером. Потом вынул из кармана мобильник и положил на видном месте.

– Я на службе, – пояснил он.

– Будем надеяться, что никто ничего не нарушит. – Мег стянула маечку, обнажив хорошо тренированное тело.

Она была словно фарфоровая – нежная белая кожа. При этом – никакой хрупкости. Напротив – ее тело источало уверенность и силу. Она была как черно-белая фотография, освещенная золотым светом.

Мег повернулась, чтобы выключить верхний свет, и Нейт увидел у нее на пояснице миниатюрную красную татуировку в виде распростертых крыльев, и острое желание пронзило его.

– Половина мыслей у меня из головы уже улетучились.

Она рассмеялась:

– Давай позаботимся и о второй половине. Вылезай из брюк, Бэрк.

– Слушаюсь, мэм.

Нейт расстегнул пряжку и замер: Мег сидела на кровати совершенно голая. Во рту у него пересохло.

– Ты была права. Без одежды отлично смотришься.

– С удовольствием отвечу комплиментом на комплимент, если ты наконец расстанешься с одеждой. – Она вытянулась на постели. – Ну же, красавчик, иди ко мне.

Он стал раздеваться, а она пальцем провела себе по груди сверху вниз.

– Ну что ж, совсем неплохо, торс развит. Отличный мышечный тонус, если учесть, что давно не занимался. И… – Она усмехнулась и оперлась на локоть, наблюдая, как он снимает брюки. – Так, так, вижу, что думать ты уже перестал. Надевай на солдата мундир и марш на войну!

Он повиновался, но когда сел на кровать, то лишь погладил ее по плечу.

– Дай мне минутку, я должен продумать стратегию боевых действий. Никогда такой кожи не видел. Она прямо светится.

– Красивая обертка еще не гарантия качества.

Она привстала, схватила его за прядь волос и притянула к себе.

– Где эти губы? Я в прошлый раз не распробовала.

Неудовлетворенность, отчаяние, безумное желание – все для него слилось в одном порыве. Вкус ее поцелуя пронизал все его жилы, жар ее объятий довел кровь до кипения. Он жадно впился в нее губами, и давно забытые желания вновь всколыхнулись.

Он не мог насытиться этим ртом, этой шеей, этой грудью. Ее прерывистые вздохи, стоны и вопли лишь обостряли его желание.

Рука скользнула ниже, туда, где уже было жарко и влажно, и он вмиг довел ее до вершин такого блаженства, что обоих охватил трепет.

Это было все равно что подниматься по пологому зеленому склону и оказаться в жерле вулкана. «Вот он какой, – подумала она. – Ранимый и спокойный – а внутри огонь». Мег с первой минуты почувствовала к нему влечение, ее тянуло к этим печальным глазам, этому тихому голосу. Но такого она не ожидала.

Она выгнулась дугой, и он вошел в нее. Она громко застонала от наслаждения. Не размыкая объятий, они перевернулись на постели, она впивалась в него ногтями, кусала, а ее руки жадно скользили по мокрой от пота коже.

Мег дышала прерывисто и шумно.

Ему хотелось измучить ее, взять силой, подчинить своей воле, пронзить насквозь. С каким наслаждением он зарылся бы в ее волосы! Но она поднесла руку к его лицу и нежно провела пальцем. Она пожирала его взглядом своих синих глаз, а он настойчиво продвигался вперед и целиком растворился в ней. Она так и продолжала неотрывно смотреть на него, когда он в изнеможении, обессиленный, опустился рядом с ней на кровать.