– Есть еще две пометки. Одна касается виктимологического профиля, где вы пишете: «Хормейстер». То есть это означает, что он поддерживает некую цельность. Но если это семейный убийца, ему нужен не хор, а «актерский состав». Чтобы каждый из членов семьи представлял кого-то, кого он знает, – скорее всего, его собственную семью, чтобы у него имелась возможность им отомстить.

Амайя покачала головой:

– Он ищет не мести, а искупления. Ему плевать на распределение ролей. Его волнует сама семья, ее концепция. Он – убийца апостольского типа, который не стал бы убивать, например, собаку, потому что такого рода убийство не вписывается в его концепцию. Уверена, ни в одном из случаев он не трогал домашних животных.

Саласар почувствовала, что присутствующим стало неловко. Вздохи, изменения осанки. Она играла ва-банк и, возможно, ничего не выиграет. Своей смелостью ей удалось привлечь к себе внимание, но Амайя осознавала риск: между храбростью и безрассудством существовала тонкая граница, зависящая от настроения противника. Они уже наигрались с этой отважной мышкой. Амайя откинулась на спинку кресла. Беседа подходила к концу: либо она выложит все сейчас, либо у нее больше не будет шансов.

– Сэр, я не могла описать профиль, не получив ответы на свои вопросы. Мне не хватает данных, сэр…

– Вы могли выполнить задание с теми данными, которые у вас есть, – перебила ее Такер.

– Уверенность в том, что данные отсутствуют, сама по себе является данным, описывающим реальность, – решительно ответила Амайя. – Выполнять упражнение, держа в уме эту деталь, означало бы исходить из ложных и ошибочных предпосылок. В отчете не упомянуты следы от веревок или что мальчик видел значок на лацкане подозреваемого.

Она пожалела о своих словах, как только их произнесла. Было слышно, как у нее за спиной захлопнулась дверь. Человек, который слушал молча, ушел, и интуиция подсказывала ей, что вместе с дверью захлопнулась всякая возможность быть воспринятой всерьез.

Амайя опустила веки и выдохнула, прежде чем снова осмелилась взглянуть на Дюпри. Он держал перед собой единственный стикер другого цвета. Синий. Этот стикер соответствовал географическому профилю.

– Как вы говорите, латентные переменные? – спросил Дюпри, показывая ей стикер.

Саласар попыталась успокоиться:

– Латентные или скрытые переменные, сэр. Переменные, которые не наблюдаются непосредственно, но выводятся косвенно из других, очевидных переменных. Латентные переменные указывают на то, что преступник уже делал это раньше, что его система отлажена, и потому я уверена, что есть еще один случай.

Эмерсон недобро улыбнулся.

– На чем же основана ваша уверенность?

Амайя повернулась к нему, по губам ее скользнула ответная улыбка.

– На основе математической модели; именно так вычисляются латентные переменные. Вы должны знать, что это такое, если занимаетесь анализом данных.

– Конечно, я знаю, что это такое… – пробормотал он.

– В данном случае, – перебила она, – я сделала вывод, исходя из предположения агента Такер о том, что убийца передвигался по большой территории. – Она выждала еще несколько секунд и заметила, как скисла физиономия Эмерсона, в то время как глаза его растерянно бегали из одной точки в другую, возможно в поисках подходящих слов.

– Вы заблуждаетесь… – начал Эмерсон.

– Вы правы, – перебил его Дюпри. – Есть еще один случай. В феврале прошлого года буря обрушилась на прибрежный городок недалеко от Кейп-Мей в Нью-Джерси. Семья Миллер, также ставшая жертвой, была обнаружена мертвой в своем доме. Как и в случае с семьей Мейсон, все они были похоронены без вскрытия. Семья миссис Миллер проживает за границей. Когда им сообщили о несчастье, у матери случился инфаркт, и в Америку она приехала только на прошлой неделе. Все это время замороженный труп миссис Миллер лежал в морге, таково было желание матери. Мэри Уорд, наследница в четвертом поколении похоронного бюро в Кейп-Мей, разморозила труп миссис Миллер, чтобы сделать его презентабельным для передачи семье. Во время нанесения макияжа она нащупала в челюсти твердый предмет, который оказался пулей двадцать второго калибра. К сожалению, из-за несогласия семьи, долгого времени, прошедшего с момента похорон, и упрямства судьи мы до сих пор не можем эксгумировать тела для вскрытия. Судья считает, что фотографии, сделанные на месте преступления, дают достаточно информации.