– Ну Вы и болтун, – фыркнула тихо, а Брагин хитро подмигнул, развернувшись ко всем спиной. – И что мы со всем этим будем делать?

– А что бы сделала ты, не прояви я любопытство?

– Ну… сравнила бы то, что просил сравнить он. Выделила его ДНК, отделив от своей… и пошла бы к Вам на поклон, – Брагин хмыкнул, а я развела руками: – У меня нет знакомых в органах.

– У меня, конечно, есть, – пожевал губами в крайней задумчивости, – да не сделать бы хуже. Если он в розыске, скажем. Придётся свой интерес как-то объяснять.

– Варианты? – уточнила деловито.

– Законных – ни одного.

В его глазах блеснул озорной огонёк, хотя лицо осталось невозмутимым.

– Мне стоит знать подробности? – спросила с сомнением, а он прыснул возмущённо:

– Знать! – и тут же вернул своему лицу привычное умиротворение. – Ты примешь непосредственное участие, я уже слишком стар проворачивать подобное в одиночку.

– Подобное чему? – понизила голос до заговорщицкого шёпота.

Брагин покосился через плечо на присутствующих коллег, убедился, что они заняты своими делами, и поманил меня одним пальцем. Я тут же подалась вперёд и получила слабый, но жутко обидный щелчок по носу, отпрянув и надув губы.

– Всему своё время и место, – сказал поучительно, – займись уже своей диссертацией, момент удачнее придумать просто невозможно.

Несмотря на то, что коллегам он нахально помочился в уши ради забавы (сказать по правде, он тот ещё хорёк), диссертацию я в самом деле писала. Ну, как сказать… пыталась выбрать тему, но за душу ничего не брало. Первые полгода, устроившись на работу в эту частную медицинскую лабораторию почти сразу по окончанию вуза, я всячески пыталась нащупать в окружающем мире «то самое», на чём хотелось бы заострить своё внимание, но возиться с пробирками, колбами, реактивами и умудрённым новомодным оборудованием оказалось гораздо интереснее. С реальными биологическими материалами, от реальных людей, с их реальными проблемами и переживаниями, (которые они, к счастью, держат подальше от меня), а не с высосанными из пальца исследованиями, растянутыми минимум на сто страниц. Кому от этого польза? Уж точно не мне. На том и порешила, успокоившись душой и телом.

– Ты просто лентяйка, – последние полтора года подначивал меня Брагин. – Нельзя всю жизнь плыть по течению.

– А как надо? – фыркнула беспечно. – Против?

– Цель должна быть, Майя, – улыбнулся мягко, заставив меня нахмуриться и задуматься.

И тогда я твёрдо решила, что написать диссертацию – это явно не та планка, которой я хочу достичь. Правда, Брагину я об этом не сообщила, по одной простой причине – альтернативы пока не придумала. Этот человек способен в гроб вогнать своими нравоучениями, зачастую заунывными, но именно за это качество я его и обожала. И ничего парадоксального в этом нет: просто все они, как правило, были направлены на других, и их кислые рожи вкупе с его не очевидными издёвками вызывали во мне массу положительных эмоций. Мне же доставались увлекательные рассказы с мест преступлений и короткие, но ёмкие по содержанию, разговоры по душам.

А ведь когда-то цель у меня была – я мечтала стать врачом, помогать людям и непременно найти лекарство от рака. Но её растоптали в зародыше мои многочисленные родственники, когда на пятом году обучения, не сговариваясь (я надеюсь), решили, что, раз я прохожу практику в медицинском учреждении, я достаточно опытна, чтобы давать консультации по всем вопросам, начиная от головной боли и заканчивая гинекологией. Поначалу меня распирало от самодовольства, я охотно делилась своим «профессиональным» мнением, но к концу года уже тихо зверела от их непрерывных жалоб и стенаний, просто-напросто потеряв интерес к учёбе. Закончила со скрипом, скорее из упрямства, следом – курсы профессиональной переподготовки, без труда устроилась на работу и наконец-то выдохнула.