. В частности, начальник штаба береговой обороны полковник И.Ф. Кабалюк являлся с 5 ноября 1941 года заместителем начальника штаба Приморской армии. Этот мужественный человек остался со своими артиллеристами до конца и погиб на башенной батарее, взорванной ее защитниками, когда на нее прорвались немцы. И его боевая жизнь и его смерть, как и многих других защитников Севастополя, служат лучшим доказательством того, что армейцы и моряки дружно сражались за общее дело в Севастополе[242].

Среди защитников Севастополя получило широкое развитие снайперское движение. Своими подвигами прославились снайперы Ной Адамия, политрук В.Е. Гладких, младший лейтенант К.А. Бжеленко, младший политрук С.М. Фомин, сержанты Д.А. Ермолов, И.Т. Дроботун, старшина 1 статьи О.К. Кожаринов, В.П. Рыбалко и многие другие. Ной Адамия уничтожил 250 фашистов. Он был удостоен звания Героя Советского Союза. Кавалерами Золотой Звезды стали также снайперы Людмила Павличенко и Иван Богатырь[243].

Сухопутная оборона Севастополя к началу ноября 1941 года имела три оборонительных рубежа: передовой, главный и тыловой. Однако рубежи в инженерном отношении к моменту выхода противника на подступы к городу были еще не оборудованы и их совершенствование пришлось усиленно продолжать уже в ходе начавшихся боев. Не хватало средств противовоздушной обороны, гарнизон базы был малочисленным: он состоял из нескольких бригад, батальонов и отрядов морской пехоты. А войска Приморской армии в эти критические дни начала ноября пробивались к Севастополю трудными горными дорогами через Алушту и Ялту. Первые ее части появились в городе 3 ноября. Но пока эта армия вышла и заняла соответствующие оборонительные рубежи, прошло около недели. Это были тревожные дни, так как попытки врага с ходу захватить Севастополь пришлось отражать в основном наскоро сколоченными батальонами и отрядами. На передовом рубеже возникали горячие схватки, полные драматизма и геройства. Известен бессмертный подвиг пяти отважных воинов 18-го батальона морской пехоты. 7 ноября 1941 года советские матросы Иван Красносельский, Даниил Одинцов, Юрий Паршин и Василий Цыбулько во главе с политруком Николаем Фильченковым у селения Дуванкой вступили в неравный бой с немецкими танками, рвавшимися к Севастополю вдоль Бельбекской долины. Красносельский и Цыбулько связками гранат подорвали головные танки, но и сами они получили смертельные ранения. Воспользовавшись замешательством противника, их товарищи гранатами и бутылками с горючей жидкостью продолжали уничтожать вражеские машины. Когда кончились боеприпасы, Фильченков, а за ним матросы Паршин и Одинцов обвязались гранатами и бросились под танки. Ценою своей жизни моряки не пропустили врага. Здесь он потерял десять танков. Родина высоко оценила подвиг отважных черноморцев: им присвоено звание Героя Советского Союза, а на месте героического подвига воздвигнут памятник[244].

Основной ударной силе противника – авиации – нечего было противопоставить, так как к тому времени Черноморский флот имел всего 160 исправных самолетов, большая часть которых базировалась на кавказских аэродромах. Усиление Севастопольского оборонительного района и всех коммуникаций между Крымом и Кавказом нашими ВВС и ПВО не предвиделось по ряду важных причин. Поэтому эвакуация более чем 100-тысячного гарнизона СОРа практически исключалась. В то же время борьбу за Севастополь можно было бы продолжать, пока не прекратится подвоз снабжения и пополнения, а также если бы имелся необходимый запас снарядов для ведения длительной, более месяца, обороны. Фактически накануне последнего, третьего, штурма немцев СОР имел в наличии в среднем всего два боекомплекта снарядов для артиллерии вместо необходимых шести