– Так какого лешего на юридическом забыл? – Петровский прищурился, – шел бы в мед тогда.

– Ботанить шесть лет, чтобы потом получать шесть косарей… нет, не прильщает! – хмыкнул Фролов.

– Следую твоей же логике, – спокойно проговорил Петровский, – связи – двигатель прогресса. А у тебя, как я понял, их нет. Сам себе противоречишь…

– Связи и самому нажить можно! – нашелся Фролов, – главное, чтобы вот здесь что-то было! – он постучал пальцами по своей голове, – сориентироваться можно всегда!

– Может, ты и прав, – Петровский закурил и задумчиво окинул взглядом полупустой зал кафе.

– Ага, – кивнул Фролов, – ладно, ну ее на хрен, эту философию! Давай лучше еще одну «торпеду» возьмем, а то уже заканчивается, – он подбросил в руке почти пустую бутылку, – ты, надеюсь, не торопишься?

– Да вроде некуда особо, – проговорил Петровский.

– Ну и отлично! – Фролов хлопнул в ладоши, – предлагаю накидаться!

Макаров поднялся на свой этаж. На лестничном пролете издалека был слышен хохот. На подоконнике расположились двое парней с пивными банками в руках. Еще один стоял рядом и курил, отчего пролет заволокло густым дымом дешевых сигарет.

– Парни, я просил, найдите другое место! – сказал он, остановившись.

– Чего? – тот, что курил, обернулся к Макарову, – ты че так разговариваешь?

– Я нормально разговариваю, – ответил Сергей, – пацаны, места полно, пьянствуйте на здоровье, только не здесь, окей? – он обращался скорее к тем, что сидели на подоконнике, тем более их он знал.

– Ты учить будешь? – стоявший хотел раздуть конфликт, но один из парней на подоконнике дернул его за рукав. Местная шпана уже успела на своем примере понять, что спокойный и неконфликтный Макаров занимался отнюдь не шахматами, поэтому связываться лишний раз они не стали.

Сергей спокойно смотрел, как двое парней спрыгнули с подоконника и прошли мимо. Третий, которого он видел впервые, удаляясь, все же намеренно задел Сергея плечом. Связываться тот не стал. Ни к чему лишний раз драться с идиотом в своем же подъезде. Ушли – и прекрасно.

Макаров поднялся еще на пролет и открыл дверь своей квартиры.

– Мам, я вернулся! – крикнул он, снимая обувь. Никто не отозвался, – мам!

Макаров похолодел. Он швырнул сумку, забежал в комнату и включил свет. Мать лежала на диване.

– Привет, Сереж, как прошло? – спросила она слабым голосом.

– Мам, что случилось, тебе плохо? – Сергей сел на край дивана, взволнованно глядя на мать.

– Да нет, все хорошо, устала просто, – мама улыбнулась, – в кастрюльке ужин, если голодный, я сделала рагу, наложишь сам?

– Конечно, наложу! – воскликнул Сергей, – мам, ну зачем ты готовила, сам бы что-нибудь слепил, ну тебе же отдыхать надо! – он строго и одновременно взволнованно посмотрел на мать.

– Что уж я у тебя, совсем ни на что не гожусь? – она рассмеялась.

– Мам, ну что за глупости? – сказал Макаров, – никто такого не говорит. Просто я не ребенок грудной, я в состоянии приготовить себе ужин, ну зачем было себя утруждать?

– Должна же я хоть чем-то радовать сына! – она подняла руку и погладила Сергея по голове, – а то совсем чувствую себя ненужной…

– Ты нужна мне, – твердо сказал Сергей, – очень нужна. Но я могу позаботиться о себе, мам. И о тебе могу, – добавил он после небольшой паузы.

– Совсем взрослый, – улыбнулась мать, – ты похож на отца…

Сергей сглотнул. Воспоминания о папе до сих пор могли причинить боль.

– Как первый день в университете? – спросила мама, меняя тему.

– Хорошо, – ответил Макаров, – группа, вроде, адекватная, ребята неплохие. Преподаватели тоже ничего. В основном, объясняли кредитно-модульную систему. Первый день, формальности, все такое…