– Что именно?
Вика с грохотом уронила в ванну эмалированный таз.
– Мужиков в доме нет гвоздь как следует забить! Я дверь не буду закрывать, а ты рассказывай!
– Нет уж, – мстительно заявила я. – Помучайся неведением, а я пока чайник поставлю.
Да подумаю, стоит ли тебе рассказывать – и сколько.
Потом мы сидели на кухне, пили чай, и Вика слово за словом клещами вытягивала из меня все подробности об Александре, его предложении, его машине и его горах.
– Ну что ж, дело хорошее, – задумчиво проговорила она под конец, – давно пора…
– Что – пора? В каком смысле – давно?
– Эх, Надька, Надька. Хоть ты и старшая, а глу-у-упая-я-я… У тебя сколько уже мужика нету? Это, знаешь ли, для здоровья вредно! Для психического в первую очередь. Так что – вперёд. Всячески приветствую и одобряю.
А пуркуа бы и не па? Что мне мешает? В конце концов, никаких обязательств это на меня не накладывает… Раз в жизни за последние лет пятнадцать я могу себе позволить… А там видно будет.
– Ой, дивитеся все на неё! Краснеет! Ура! Моя сестрёнка краснеет! – Вику почему-то это ужасно обрадовало. – Молодец! Вернешься – расскажешь, как всё там у вас было…
Моя меньшая весьма неравнодушна к интимной стороне жизни, будь то чужая или своя. Два раза была замужем, оба раза осталась ужасно недовольна, но хочется ещё. Так что за это бурное любопытство я на неё не обиделась. Мы ещё немного посплетничали, посмеялись, и она убежала.
Александр назначил отъезд на шестое и поклялся, что седьмого утром мы уже будем на месте. Пятого ко мне пришла Виктория и принесла небольшой несессер-сундучок с косметикой. Примерно с час она инструктировала меня, чем, когда и как следует пользоваться. Я поняла, что вооружена на все случаи жизни, и отныне путь мой будет усеян телами мужиков, поражённых в самое сердце…
Шестого утром прибежал Миша.
– Тёть Надя, здравствуй. Я тут тебе полезный девайс принес, – и вручил мне небольшой, но очень какой-то «навороченный» рюкзачок со множеством ремешков, застёжек и карманов с карманчиками. На всех свободных от карманов и карманчиков местах рюкзачок был прошит цветными нитками, проколот огромными булавками и увешан железными цепочками. На мой недоуменный вопрос он пояснил, ухмыляясь, что это «от горных злых духов».
– Тут в карманах кое-что полезное, спички, фонарик, компас там…
– Мишка, родной, – засмеялась я, – я же не в поход пятой категории иду! Так, по тропинкам прогуляться в лучшем случае.
– Ничего, ничего, – покровительственно сказал Мишка, – всякое бывает…
И уже в дверях, обернувшись, добавил:
– Ты, тёть Надя, не дрейфь. А в случае чего я этого козла горного… как Тузик тряпку. Так ему и скажи.
Когда он ушел, я аж всплакнула. Нет, неправа я. Кроме Тимоши, ещё по крайней мере один мужчина любит меня бескорыстно…
Виктория
Встал я нынче утром рано —
Нет Луиса Корвалана…
Вот она, вот она,
Хунта поработала!
Народное
Точно, как раз восьмого это и случилось. Вскакиваю я поутру, пока то-сё, включила телик, он там что-то бухтит про каких-то террористов, я кофеёк попиваю, и тут до меня доходит. Сначала: это уже не террористы через границу пук-пук, это настоящая война! Особенно когда на экране появились танки. А потом: там же Надька! Они там что, с ума посходили? Ей же в такие вещи попадать нельзя! Она же там пропадёт!
Хватаю я мобильник и начинаю вызывать сестрицу. «…или вне зоны обслуживания…» Звоню сменщице, падаю в ножки, ссылаюсь на ситуацию и вырываю день. Опять звоню Надежде. Тот же результат.
– Доброе утро, мам. Что-то случилось? Опа-а-а… – это сын проснулся и, выйдя на кухню, глянул в телик. – А ведь тётя Надя где-то там…