Евгений посмотрел на экран, быстро клацнул по экрану, набрав короткий ответ.

– Среди моих коллег почти все – мужчины. А с женой мы развелись полгода назад. Главное, чтобы ваш парень это одобрил, – он выключил планшет, а смартфон сунул в карман рубашки.

– У меня нет парня.

– Тогда мы пойдём и съедим по тарелочке супа. Считайте это просто желанием поужинать в компании. Окей?

Она кивнула.

За столиком вагона-ресторана выяснилось, что молодые люди любят суп с лапшой, что мамин борщ – самое вкусное блюдо, и что лучше всего поднимает настроение и работоспособность капучино с корицей.

«Как много у нас общего, – думала Евгения. – Но как много он успел: карьера, семья, награда в спорте… А всего-то на два года старше. Похож ли он на принца, о котором я мечтала…»

Но нечто неуловимое манило к Евгению. Она готова была ехать так ещё трое суток, лишь бы иметь возможность разговаривать с ним. И как жаль, что уже завтра им придётся расстаться. Навсегда.

Ксюша вернулась домой, как и наказывал отец, в десять. Пластиковым жетоном провела по замку входной двери, потихоньку зашла в прихожую, полагая, что родители спят. Но они сидели на кухне, пили чай с мамиными пирожками и беседовали. Тихонько жужжал автопот.

– Пирожки на ночь? – усмехнулась Ксюша, войдя на кухню.

– Поцелуи на ночь? – передразнил отец.

Ксюша поморщилась:

– Па-ап…

– Что «пап», я в пятнадцать лет не раз целовал…

– Женя! – мама строго посмотрела на отца.

Ксюша присела в торце стола, поставила перед собой кружку:

– Автопот, чаю!

Прибор зажужжал чуть громче, передвинулся по столу в сторону пустой кружки. Налив напиток, вернулся на место и снизил звук.

– Мам, пап, а расскажите, как вы познакомились.

Родители переглянулись.

– Он вошёл в купе, – начала мама. – Поставил сумку и вышел попрощаться к друзьям. А я невольно залюбовалась попутчиком.

– Да-да, – кивнул отец, – ещё тогда подумал: кто это мне спину взглядом сверлит! – он повращал глазами. – Правда, быстро догадался, но вида решил не подавать.

– Конечно, я с любопытством наблюдала за тобой. И особенно понравилось, что ты не курил. В то время слишком многие парни и даже девушки курили, не то что сейчас.

– Спортсмены ни тогда, ни сейчас не курят, – Евгений отпил кофе и взял пирожок.

– Пап, – улыбнулась Ксюша, – а спортсмены на ночь глядя едят по пять пирожков?

– Что это сразу пять? – деланно надул губы отец. – Всего второй. И, кстати, мы с мамой не выносим запаха табачного дыма. Ты это учти.

– Я не курю, папа! – возмутилась Ксюша.

– А я не о тебе, а о твоём друге, – подмигнул отец.

Дочь закатила глаза к потолку и покачала головой.

– Мам, продолжай.

– Когда поезд тронулся, я старалась читать. Но наблюдать за попутчиком было интереснее. Он казался принцем из женских романов, которые я читала пачками в твои годы.

Ксюша потянулась за конфетой. Отец хлопнул её по руке:

– Руки прочь от конфет! А то прекрасный принц тебе не светит. Знаешь, – отец тронул Ксюшу за запястье, доверительно заглядывая дочери в глаза, а у самого в зрачках плясали весёлые искорки, – именно пирожки проложили путь к моему сердцу.

Евгений с таким торжественным видом приложил выпечку к груди, что все засмеялись.

– Дело в том, – продолжала мама, перебирая пальцами подвеску на цепочке, – что перед отъездом твоя бабушка насовала приличный пакет пирожков. И я предложила перекусить…

– На самом деле, я был жутко голоден, а те пирожки… – Евгений закрыл глаза, мечтательно помычал, – почти такие же вкусные, как эти, – он открыл глаза и быстро протараторил, – просто спасли меня.

Ксюша веселилась: каждый раз, рассказывая разные истории, отец, словно герой мультфильма, мгновенно меняет маски и роли.