– Вы прямолинейны, как полет стрелы, мой друг, – осторожно заметил он.

– И так же точно бью в цель, – кивнул Дитер, в глазах заклубилась золотая мгла.

Министр вздрогнул и тотчас опустил лицо. Его подбородок задрожал, и длинные усы качнулись, как шнурки.

– Положение крайне щекотливое, господин Ди-Тер, – забормотал он, пощипывая один из «шнурков». – Назревает война. Фессалийский король желает заручиться поддержкой нашей страны как союзника.

– И просит выдать меня? – усмехнулся Дитер.

– О, нет-нет! – замахал руками министр, словно отгоняя бабочек, проникших сквозь приоткрытое окно. – Об этом не было и речи!

Дитер испытующе посмотрел на меня, будто спрашивая: «Врет?»

Я сжала его пальцы и слегка наклонила голову: «Врет».

Дитер вздохнул и отхлебнул ароматного чая, однако я чувствовала, как напряжены его мускулы. Эта встреча все меньше походила на чайную церемонию и все больше – на пикировку двух хитрецов. Кто кого перехитрит? Хотелось бы поставить на Дитера. После того как генерала едва не казнили по приказу фессалийской монаршей четы, мне не хотелось снова потерять его.

– Допустим, – тем временем проговорил Дитер. – А что насчет войны? Кентарийский вождь уже выдвинул ультиматум?

– Еще нет, – вступил в разговор Ю Шэн-Ли, который до этого предпочитал отмалчиваться, предоставив первое слово старшему по возрасту и чину. – Но война стоит на пороге. Ею пропитался воздух, ею пахнут пожары на приграничных землях, о ней шепчут крестьяне, когда видят кентарийские отряды, топчущие посевы…

– Я бы не стал нагнетать, господин посол, – оборвал его министр и окончательно отставил чашку. – Вы правы в одном: мы должны защитить свои земли наравне с Фессалией. И просим в этом поддержки у господина Ди-Тера.

– Но я в отставке, – напомнил мой муж.

– Знаем.

– И в провинции Фенг хорошо и спокойно.

– До поры до времени, господин Ди-Тер.

– Просит не фессалийский король, мой друг, – тихо произнес Ю Шэн-Ли. – И не только император Альтара. Просят честные граждане моей родины. Прошу и я…

Вздохнув, я сжала в кулаке кулон. Он запульсировал, как живой сгусток, магия потекла, обволакивая теплом. Ю Шэн-Ли говорил правду. Он никогда не лгал. А вот министр явно сидел как на иголках. Что-то скрывал или недоговаривал?

– Мне думается, вы раскрыли не все, – по-альтарски сказала я.

Ван Менг-Ли вскинул голову и процедил сквозь зубы:

– Я сказал достаточно, юная госпожа.

Хотя явно собирался выдать другое: «Не женщинам лезть в дела мужчин!»

Вот уж дудки! Пока альтарцы – гости в нашей резиденции, здесь действуют другие правила.

– Говорите смело, господин Ван Менг-Ли, – поддержал меня Дитер. – Моя супруга достаточно образованна и сведуща в государственных делах и может дать ценный совет.

Альтарцы переглянулись.

– Вы можете сказать, господин министр, – произнес Ю Шэн-Ли. – Я ручаюсь за своих друзей. Это останется в тайне.

Министр крякнул, почесал переносицу, закатил глаза и пошлепал губами, видимо, шепча обращение к местным духам. Дитер молчал, просверливая гостей тяжелым взглядом. Молчала и я, гадая, что такого может случиться на приеме у императора и что хотели утаить альтарцы? Самое дурное, что я могла представить, – это встреча с фессалийским королем и его супругой, которую, я надеялась, король сослал если не на каторгу, то на далекие острова, докуда не доплывет ни один корабль и не доберется ни один ее любовник, в том числе и кентарийский вождь. Да и кому нужна такая любовница с наполовину окаменевшим лицом?

Я поежилась, вспомнив полную ненависти фессалийскую королеву, и понадеялась, что теперь это в прошлом.

– Вы, господин Ди-Тер, – наконец заговорил Ван Менг- Ли, – будете не единственным военным советником, приглашенным на императорский прием. Вместе с вами Золотоликий пригласил лучших воинов Альтара, начиная от высшего командного состава и заканчивая подающими надежду капитанами.