***

В автобусе, следующем из Лондона в Ливерпуль, Марисоль пыталась изучить маршрутную карту, но тщетно. Усталость и прошлая ночь, лишённая сна, брали своё. Однако и полноценно уснуть девушка не могла, транспорт был её наказанием. Стоило ей только задремать, как где-то внутри щёлкал датчик повышенной опасности, мешая уснуть и включая режим повышенной тревоги. Это состояние было ей знакомо с детства, а потому на ближайшие три с половиной часа она предвкушала ужасное мытарство на грани сна и яви.

Но деваться было некуда.

Однако сознание, не желавшее оставлять девушку в покое, начало подкидывать ей образы из вчерашнего видения… Видения ли? Как давно с ней не происходило подобного? Довольно-таки давно, раз Марисоль позволила себе думать, что всё осталось в далёком прошлом.

Нет, страх её не оставлял ни на одну секунду, но она научилась жить с ним, стараясь не замечать или, лучше сказать, терпеть его в своей жизни. Темнота не стала ей подругой, но уже и не была тем врагом, которым казалась изначально. С этим даром можно смириться, ведь бабушка и мама как-то научились… Почему у неё должно было быть иначе?

Призраки, неупокоеные души, давно стали частью её семьи, благодаря особому дару…

Ну почему в такие моменты она так некстати всегда вспоминает об этом?! Марисоль тряхнула головой, прогоняя болезненные чувства и воспоминания. Волосы, забранные в высокий пучок, медленно рассыпались, и девушка раздражённо решила их поправить, при этом нечаянно задев локтем пассажирку справа.

- Извините! – сконфуженно воскликнула она, но едва её взгляд коснулся лица своей вынужденной соседки, она замерла, почувствовав, что сердце пропускает удар. Замерев, уставилась на её обезображенное лицо, испачканное землёй и кровью. Бегло и совершенно по наитию прошлась по рваной одежде девушки, ссадинам на руках и ногах, спутанным тёмным волосах, в которых застрял какой-то мусор…

Раны были свежими, из них вместе с кровью, сгущаясь, вытекала сукровица, синяки бордовыми кляксами расходились по коже. Однако сама девушка была спокойной, словно ничего не случилось, и даже выражение её лица казалось равнодушным ко всему происходящему.

Едва справляясь с дыханием, Марисоль осторожно осмотрелась по сторонам: никто из салона автобуса не обращал на них никакого внимания, словно всё находилось в порядке вещей. Словно никто больше этого не видел!

- Что с Вами произошло? – наконец смогла выдавить из себя Марисоль, на что незнакомка, резко дёрнувшись, обвила её запястье холодными, как ледышки, пальцами, и непозволительно близко приблизилась к ней, губами к уху, чтобы прошептать столь же холодным, как и руки, голосом: «Помоги» …

Марисоль дёрнулась, просыпаясь, больно ударившись головой о стекло автобуса – и как она была благодарна сейчас за эту боль! Это сон, просто сон! Ей всё же удалось заснуть, а недавно пережитый кошмар этим воспользовался.

На всякий случай покосилась на соседнее сидение: его занимал пожилой грузный мужчина в очках, дремавший и покачивающийся в такт качки автобуса. Это успокаивало…

За окном смеркалось. Силуэты, скользившие за окном, теряли свой вид, превращаясь в нечто тёмное, размытое, представлявшее собой единую массу. Ещё немного, и она прибудет на место.

Чёрт бы побрал Мари с её пьяными выходками!

Удар!

Что-то ударилось в окно, прямо рядом с ней! Марисоль испуганно отпрянула, но быстро взяла себя в руки. Это просто птица. Она видела, как та взмыла вверх, тёмным силуэтом поднявшись в воздух и что-то прокричав на своё птичьем.

Люди, сидящие в салоне, быстро о ней забыли. А Марисоль всё не могла никак успокоиться, ведь в том крике, крике ударившейся о стекло птицы, ей слышалось одно только слово: «Помоги!».