– Чего…?

Нина была ошарашена. В её воображении тут же всплыл образ отца. Она представила, как простой советский инженер бежит по лабиринту пещер, словно Индиана Джонс, унося с собой несметные сокровища.

– Ну о чём я и говорю… – мама в доказательство покрутила пальцем у виска. – Эта книга, что ты нашла на чердаке, якобы (якобы!!!) является дорогой к этому сокровищу.

– Ну допустим. А что за сокровище?

– Семья прадеда и прабабки твоего отца хранили камень. У них в роду был шаман. Лечил всю деревню, духов леса призывал … ну всё как положено. Работал, короче.

Мама иронично улыбнулась.

– А когда шаман умер, – снова заговорила она, – то заковал свою душу в камень в форме сердца. Ну… по легенде. Говорили, что камень умеет исполнять желание.

– Это и есть «Сердце севера»? Камень, исполняющий желание? – спросила Нина.

– Угу, – кивнула мама. – Но вот беда: желание может загадать не любой человек, а обладающий, как и сам шаман, некой природной силой. Отец твой колдуном не был, как ты знаешь, но камень искал. Теперь тебя хочет впутать, даже после своей смерти!

Мама резким движением смела в ладонь крошки со стола и выбросила их в открытое окно.

– Получается, папа верил в это предание?

– Ещё как верил! – ответила мама, театрально взмахнув рукой. – Всю жизнь носился с «Калевалой», катался на историческую родину и, как ты знаешь, много пил.

– Знаю, к сожалению.

– Я тебя одна поднимала, пока он камень искал. А вокруг 90-е. Даже трусов не купить, всё доставать надо было.

Мама собрала со стола посуду и отошла к мойке в знак того, что разговор пора заканчивать.

– Подожди… – сказала Нина после недолгого раздумья, – если семья, которая хранила камень, уехала из Карелии после войны, то как отец про камень узнал?

– А там такая история была…

Мама заговорила погромче, чтобы звук воды из крана не заглушал её рассказ.

– После войны, когда дело шло к эвакуации, они спрятали шаманский камень на маленьком острове, чтобы не увозить душу с родной земли. Они же надеялись вернуться! Сейчас вспомню…Катар… Как ты сказала? – она сморщила лоб, пытаясь вспомнить название острова.

– Ильматар!

– Да-да, остров Ильматар! И чтоб сохранить в памяти место тайника, переложили описание в знаки, в руны, я не знаю точно. В итоге их из деревни увезли, но младший сын прабабки – твой дед, получается – потерялся. На всех детей в эвакуации вешали ярлычки с именем родителей, но этот, наверно, сам снял, маленький был, и потерялся. Там же суета была, представь, зима холодная. У неё четверо детей. Ну и не углядела, видать. Пацанёнка пограничники нашли и вернули в деревню. Так он там и остался у дальних родственников, которые по крови – русские. Он, видать, и передал тайну твоему отцу, когда вырос.

– У меня аж мурашки от этой истории, – прошептала Нина. – Я слышала, что у нас предки финны, но впервые слышу о книге, о шамане, о сердце.

– Вот у тебя фамилия Ланкина. А они были Ланкинен. Дед твой в советское время переименовался в Ланкина. Ну … времена такие… Вчера шаман – сегодня партработник.

Мама домыла посуду и бросила на дочь озорной взгляд.

– Только не говори, что будешь теперь ты за камнем гоняться, как твой отец?

– Погоди, мам… а цифры в книге что означают?

– Не знаю, дочь. Правда. Пойду за огурцами. Варенье, говоришь, возьмёшь?

Глава 3

Вечером того же дня на вокзале города-героя Тверь, как обычно, стояла суета.

Народ бегал взад-вперёд в поисках нужной платформы, тревожно всматриваясь в проходящие составы. Ну пропустить бы «Ласточку»: пути – два, а платформы – три.

На вокзале ни табло, ни обозначений, только вздыхающий женский голос из динамика: «Пассажирский состав номер семь-два-пять до конечной станции Москва Ленинградская отправится со второй платформы правая сторона». Люди спрашивали друг у друга: «А где вторая платформа? Где правая сторона?» Кто поумней показывал, мол, там. Но по направлению «там» стоял забор, охраняемый работником РЖД. Проход закрыт. Народ с чемоданами прилип к заборчику, в недоумении глядя на работника РЖД в фуражке.