– Я могу уехать? – спросил он, явно рассчитывая на положительный ответ.

Во-первых, он освободит место, будет больше пространства для маневра. Во-вторых, машина новая, дорогая, ее могут поцарапать, а ему это нужно?

– Пока не можете, – глядя на офицера, сказал Холмский. В первую очередь он обращался к сотруднику, а потом уже к владельцу автомобиля.

– Почему это?

– У вас под машиной вещественное доказательство. Огрызок яблока, который оставил преступник. Потерпевший дернул его за карман, яблоко выпало… Осталось второе яблоко. Преступник сейчас с удовольствием его доедает. Прямо у вас на глазах, товарищ старший лейтенант.

Полицейский действительно смотрел на утконосого. Смотрел, потому что разговор зашел про яблоко.

– Вы же можете проверить у него документы?

Утконосый заметно растерялся, увидев, что к нему направляется полицейский, подался назад, но все-таки сдержал предательский порыв убежать.

– Гражданин, а документики ваши можно? – потребовал старлей.

– А почему именно мои?

– Яблоко в неположенном месте едите, – сказал Холмский.

– А при чем здесь яблоко?

Утконосый хотел было выбросить плод, но Холмский успел схватить его за руку. И отобрав яблоко, показал его полицейскому.

– Затем, что прикус у вас не совсем правильный, яблоко вы кусаете снизу, нижними резцами. И то яблоко, которое вы затолкали под «Фольксваген», надкушено именно так.

– Какой «Фольксваген»? – запаниковал утконосый.

– Документы?

– Ну, документы я дам…

Мужчина достал из верхнего кармана жилетки портмоне, вынул из нее водительские права.

– Щербаков Иван Михайлович, – одним глазом прочитал офицер.

Другим он смотрел на подъезжающую к месту скорую помощь.

– Где ваш брючный пояс, Щербаков Иван Михайлович? – спросил Холмский.

– Так не ношу…

– Ну да… А джинсы где испачкали? Хотите экспресс-ответ? О машину потерпевшего вы испачкались. Спорим, экспертиза это подтвердит?

Спорить Щербаков не стал, он просто оттолкнул от себя полицейского, развернулся на сто восемьдесят, но убежать не успел. Холмский вовремя подставил ногу, Щербаков споткнулся, опустился на колено, но подняться уже не смог. Полицейские набросились на него, скрутили.

– Этот ублюдок Хмелевский мне всю жизнь сломал! – орал задержанный.

Потерпевшего увезли, задержанного отправили в участок, Холмского не отпускали. Сначала он давал объяснение старшему наряда, затем подъехал следователь, у него тоже имелись вопросы.

– И почему я не удивлена?

Парфентьева смотрела на него, как на городского сумасшедшего, случайно вдруг свершившего благое дело.

– Я почему-то тоже.

– Орудие убийства так и не нашли.

– Ищите лучше.

– А яблоко Щербаков мог просто обронить. Он парковал машину по соседству с машиной Хмелевского.

– И мог испачкаться о машину Хмелевского, когда подходил к своей.

– Совершенно верно.

– Я не задерживал Щербакова, с меня взятки гладки. А убивал Щербаков или нет, выясняйте сами.

– А вы всегда как будто бы ни при чем? – с укором спросила Парфентьева. – Ваше дело прокукарекать, а там хоть не рассветай?

– Я сказал, что Хмелевского убили, я не оговорился! – Холмский с трудом сдерживал злость. – Я нашел Хмелевского мертвым, это чудо, что я смог его оживить… Щербаков убийца, и грош вам цена, если вы не сможете доказать его вину!.. Всего хорошего!

Он повернулся к Парфентьевой спиной и услышал:

– Я вас не отпускала!

Но его это не остановило. Достала она его со своими непонятными претензиями. Он человека с того света вытащил, душителя, считай, разоблачил, а ей все не так.

Снова ограбление, на этот раз с летальным исходом. Хозяин квартиры не вовремя вернулся домой и нарвался на смертельный удар. Правда, умер не сразу, жена успела вызвать скорую помощь. К тому моменту, когда Холмский переступил порог квартиры, мужчина уже скончался, осталось только зафиксировать смерть. От проникающего ранения острым предметом в основание черепа.