– Это предложение?

Дарси улыбнулась широко, обворожительно.

– Пока еще нет. Я говорю это потому, что, как уже упоминала, вы легко распознаете любое притворство. – Дарси отрезала от брикета кусочек масла. – С такой же легкостью, с какой этот нож разрезает масло. Я могу влюбиться, но не полюбить. Я пыталась. – На мгновение ее глаза затуманились, но она небрежно повела плечами и принялась размазывать масло по поджаренному ломтику хлеба. – Просто я на это не способна. Вряд ли мы предназначены друг другу судьбой, но если так, думаю, мы могли бы прийти к соглашению, которое устроило бы нас обоих.

Чуть не поперхнувшись, Тревор вскочил и подлил кофе в обе кружки.

– Мой бизнес предполагает знакомства с самыми разными людьми, но должен признать, что никогда не вел за завтраком столь странных разговоров.

– Тревор, я верю в судьбу, взаимопонимание, уважение и честность. А вы?

– Я верю во взаимопонимание, уважение и честность. Что касается судьбы, в ней я не столь уверен.

– В вас течет слишком много ирландской крови, вы просто не можете не быть фаталистом.

– То есть вера в судьбу заложена природой?

– Разумеется. И несмотря на это мы, ирландцы, сохраняем оптимизм и сентиментальность и полны мрачных и волнующих суеверий. Что касается честности, – глаза Дарси весело сверкнули, – она субъективна, зависит от точки зрения, от обстоятельств, от представления о выгоде, но в итоге что может быть лучше хорошо рассказанной истории? Однако я думаю, вы высоко цените честность, поэтому не вижу ничего плохого в том, чтобы сказать: если вы влюбитесь в меня, я, пожалуй, вам позволю.

Тревор с наслаждением допил свой кофе, полюбовался Дарси.

– Я пытался влюбиться. У меня не вышло.

Впервые в ее лице промелькнуло сочувствие, она накрыла ладонью его руку.

– Мне кажется, что не уметь спотыкаться так же болезненно, как падать.

Тревор взглянул на их соединенные руки.

– О, Дарси, какая мы печальная пара.

– Разве не полезно знать себя и свои недостатки? Придет время, и хорошенькая девушка привлечет ваш взгляд, ваше сердце выпрыгнет из груди и упадет к ее ногам. – Дарси пожала плечами. – А пока я не стану возражать, если вы потратите часть вашего времени и ваших немалых богатств на меня.

– Так вы корыстны?

– Да. – Дарси дружески похлопала его по руке и занялась омлетом. – Вам же никогда не приходилось пересчитывать последние центы?

– Виновен.

– Но вы готовите прекрасный омлет, так что если придется туго, не пропадете. – Дарси поднялась, отнесла обе опустошенные тарелки в раковину. – Я высоко ценю приличных поваров, поскольку сама готовить не умею и учиться не собираюсь.

Тревор подошел к ней, погладил ее плечи, руки, вернулся к плечам.

– Хотите помыть посуду?

– Нет. – На самом деле она хотела потянуться, как сытая кошка, но понимала, что разумнее сдержаться. – Однако если вы помоете посуду, может, и убедите меня ее вытереть.

Дарси не сопротивлялась, когда Тревор развернул ее к себе и, глядя в ее глаза, опустил голову, но не без сожаления прижала палец к его губам, прежде чем они коснулись ее губ.

– Любой из нас мог бы соблазнить другого красиво и без особых усилий.

– Ладно, позвольте начать.

Дарси тихо рассмеялась.

– Представляю, сколько удовольствия мы бы получили, но пока еще рано. Отложим приключение до другого раза.

Тревор притянул ее к себе.

– Зачем ждать? Вы же фаталистка.

– Умный ход. Однако мы подождем, поскольку я так хочу.

Дарси похлопала пальчиком по его губам и отстранилась.

– Пожалуй, я тоже. – Тревор медленно поднес ее руку к своим губам, поглаживая ее ладонь, пальцы.

– Мне нравится. Может, я и вернусь за продолжением. А сейчас, боюсь, я не успею помочь вам с посудой. Не хотите проводить меня, как истинный джентльмен?