– М-м…

– А ты его видел?

– Возможно.

– А это мех от такого же волка, да? – из меня опять посыпались вопросы. – Ты сражался с таким же огромным волком и победил, да?

– Того, которого ты видела – таких больше нет, – и вновь этот недовольный и холодный тон! И непроницаемый взгляд! Бука! – От тебя, пока меня не будет, требуется…

Я подобралась, готовая выполнить самое трудное задание, чтобы доказать свою полезность…

– Сидеть на месте и никуда не уходить, – в моё самомнение, ненадолго, совсем на пару секунд, раздувшееся, воткнули огромный гвоздь, и оно сдулось до прежних размеров с диким свистом. – Справишься?

– Да. Буду сидеть здесь. На этом месте.

Вероятно, на моем лице отразилась такая непередаваемая гамма эмоций вкупе с отчаянием, что они смогли пробить черствое сердце мужчины, и он немного сжалился:

– Ты можешь не сидеть на одном месте. Но не отходи дальше чем на сто метров. И в лес, пусть он и безжизненный, лучше не заходи. Поняла?

– Да!

Лёгким кивком попрощавшись, мужчина вошёл под тень деревьев и скоро полностью скрылся в густом лесу. Мне бы очень хотелось узнать, почему он пошёл без меня, отчего решил оставить одну или почему мне нельзя с ним. Однако донимать его расспросами и тем самым злить в моем шатком положении было опасно. Да и провести время в таком замечательном тихом местечке, насладиться его умиротворением и хорошенько подумать мне бы точно пошло на пользу. В конце концов, мне нужно продумать до мелочей стратегию поведения с Кайл’Рином. Вызвать его жалость, чтобы он, если и не оставит меня у себя… звучит, как какую-то игрушку… но отражает суть, так что пусть будет так, хотя бы навещал.

Завалившись на мех, раскинув ручки и ножки в стороны, подставляя лицо теплому солнышку, я продолжила думать.

А насчет своего поведения – мне надо быть больше ребёнком. Они всегда вызывают море сочувствия. И это мне на руку. Даже этот мужчина порой не выдерживал… и вёл себя со мной как заботливый брат… или отец...

Меня эта мысль не напугала. Наоборот, что-то теплоё коснулось моего крохотного сердечка, заботливо его укутав. Пока чувства другого толка между нами невозможны. А если он будет заботиться обо мне как папа… Меня бы это обрадовало. Ведь и подобных отношений я была лишена. Мой отец всегда смотрел на меня с грустью и отчаянием. Сидел рядом и словно смотреть сквозь…

Подумав о родителях, я вздохнула. Я была уверена, что они спокойно приняли весть о моей смерти. Как и я, они давно были готовы к такому исходу. И всю свою любовь они отдали моему брату, будто заранее меня похоронив и не считая нужным поделиться и со мной этим чувством… Порой это меня злило. Порой очень сильно… Однако я понимала, что и им было очень тяжело. Смотреть на меня, знать, что я скоро умру… И они отстранились, чтобы потеря ребенка их потом не подкосила. Пусть мне и не ведомо пока чувства матери к своему дитя, но, когда я представляла себя на их месте, как бы я сидела у кровати умирающего ребенка, своего ребенка… Мое сердце бы разрывалось от боли, от отчаяния, что не могу ему помочь. Что я привела его в этот жестокий мир, и он испытывает столько страданий.

Да, я бы не повела себя так, как они… Но всё равно ненависти к ним я никогда не испытывала. Все мы разные, все мы пытаемся по разному справляться с трудностями. А сейчас я счастлива, что мне дан был новый шанс быть ребенком. И, может, я обрету в лице Кайл’Рина ещё и отца. А когда я стану прекрасной девушкой… Кто знает, как сложится моя жизнь? Пройдет ведь столько лет, прежде чем я вырасту, возможно, мужчина уже заведет свою семью…

Вот ведь!.. И почему я раньше об этом не подумала? А ведь у него может быть семья. Жена, ребенок, и не один… Или любимая девушка, с которой он бы хотел связать себя узами брака.