– Да уж, в твоих любимых книжках наверняка ни слова не было о комарах, – подшучивал Джо, придерживая рукой больную голову.

– А ну цыц!

Сестра сорвала цветки ромашки и зверобоя, росшие неподалеку от их ночлега, и бросила их в кипящую воду в котелке. И пока травяной чай настаивался, она отправилась к ключу, смочила лоскуток ткани в холодной воде и вернулась к Джозефу, чтобы приложить компресс к его лбу.

– Ох, – громко вздохнул он от прикосновения. – Спасибо, сестренка.

– Сейчас настоится чай, выпьешь и вот тогда поблагодаришь. С тяжелой головой мы долго не проскачем.

Предрассветную тишь прервал стрекот птиц. Было достаточно светло, чтобы продолжить путь, и Элис с Джо согрелись горячим чаем и отправились дальше. Как и приказала сестра, они собрали полезные травы, проезжая мимо болот, и ей словно стало легче с этим арсеналом.

Впереди вдалеке располагалась маленькая деревушка, которой на карте даже названия не дали. Уже виднелся дым из печных труб, постепенно с пробуждением природы просыпались и люди.

– Набрось-ка на голову капюшон, – сказал Джозеф.

– Это еще зачем? – спросила Элис, но все же прикрылась плотной коричневой тканью плаща.

– Вдруг в этой деревне не любят рыжих, – вроде в насмешку ответил он, но взгляд оставался серьезным.

– Тогда тебе следовало бы держать язык за зубами, безмозглых везде не особо жалуют.

Это место, где они оказались после двух часов утреннего пути, сложно было назвать деревней – чуть больше десятка дощатых домов на склоне и большой ангар, в котором были сложены необтесанные бревна сосен и ели, между домами стоял покривившийся колодец с ржавым ведром на цепи.

– Чего-й ищите-то, молодые люди? – раздался позади них хриплый мужской голос. Они обернулись и увидели старика, опирающегося на толстую палку. Судя по его виду, ему было неприлично много лет, видневшиеся через седые космы и непрочесанную бороду черты лица с возрастом вытянулись и заострились.

– Добрый день, господин, – вежливо произнес Джозеф, наклонился и, не слезая с лошади, протянул пожилому мужчине руку для приветствия. – Хотим прогуляться по Сугурскому лесу.

– Выходит, вы на верном пути-то. Только там уже ничегось не осталося-то для любопытных глаз. Так-то слава о древесине пошла далеко, и наша деревня-то превратилася в пристанище для работяг с лесопилки. Природа-то покорилася человеку и его деньгам.

– Ну это вряд ли, – вмешалась в разговор Элис. Ей явно не пришлись по нраву слова старика. – Природа не способна покориться человеку. Если люди без зазрения совести берут и наивно полагают, что за это ничего не будет, то они ошибаются. Рано или поздно все мы станем удобрять почву на славу природе.

– А девчонка-то не глупа! – рассмеялся старик.

– Да, порой она выдает, – кивнул Джо и направил лошадь в сторону леса. – Спасибо, господин, нам пора.

– Доброго пути вам. – Мужчина явно хотел что-то еще сказать, но лошади уже мчали путников вверх по песчаной тропе.

Сугурский лес был светел, и несмотря на большое количество троп в нем сложно было заблудиться. Особенно, когда он поредел. Ни вечно снующих белок, ни пения птиц, лишь звук пилы и сладковатый запах смолы и спиленного дерева. Вековые сосны и ели здесь были живыми мертвецами, они будто замерли в предвкушении резни.

Элис почувствовала на душе необъяснимую тревогу, словно она стала свидетелем чего-то вероломного.

– Так не должно быть, – выдохнула она. – Эти прекрасные деревья столько времени здесь росли, а люди их вырубают, ничего не оставляя кроме низких пней.

– Таково устройства мира, сестренка. Строительство городов, кораблей, мостов и дорог необходимо для жизни, поэтому время диктует свои правила.