– Агнешка, это ты? Посиди со мной, доченька.

Она спустилась на первый этаж и вышла на террасу. Не заботясь о том, что ее может увидеть охрана или обслуга, сбросила платье, туфли, чулки, шелковую комбинацию, и поймав обнаженной кожей прохладное касание ветра, быстро обернулась в волчицу.

Превращение отозвалось болью, под конец переросшей в наслаждение. Она перепрыгнула через ограждение террасы и понеслась вниз по холму, чувствуя, как лапы мягко пружинят об покрывшую землю хвою.

Все чувства, слух, обоняние, зрение тут же усилились во сто крат. Она видела белок, скачущих в ветвях, слышала далекие шаги офицеров охраны, обходивших территорию дачи.

Катаржина бежала вниз к морю, а затем устремилась по берегу вдоль бивших о гальку зеленых волн.

Когда она превращалось, сознание становилось ясным и пустым. У животных все гораздо проще, чем у людей. Их не терзают сомнения, не мучает неразделенная любовь, зависть, тревога и страх перед будущим. Они живут настоящим, тем, что есть сейчас и решают проблемы не раньше, чем те появятся.

Она взобралась на каменный уступ, нависавший над морем и села, подобрав под себя хвост. На другом берегу бухты, у самого обрыва под которым бились о скалы волны, стоял склеп в котором упокоилась ее мать. Отсюда она могла видеть его белые стены и округлые колонны, поддерживавшие козырек у входа.

Мать умерла очень рано и она плохо ее не помнила. Одним из самых ярких воспоминаний, связанных с ней, были похороны. Катаржина помнила, как ее провели в склеп, где в закрытом гробу на постаменте, лежала мать. Она тогда украдкой положила в нишу свою куклу – фарфоровую девочку с медвежьими ушками, которую очень любила.

Катаржина тогда слабо понимала, что такое смерть и, что мама уже не встанет из гроба и не вернется. Она думала, что той понравится играть с ее куколкой, если она вдруг проснется и поймет, что осталась совсем одна в темном сумраке склепа. Так ей хотя бы не будет скучно.

Потом оказалось, что кукла была какой-то дорогой и редкой, чуть ли не выполненной в единственном экземпляре. Их домоправительница – Виолетта потом ее долго искала и даже пыталась бранить Катаржину за то, что та потеряла такую ценную вещь. Та ее из вредности укусила и так и не рассказала никому, куда она дела куклу.

Катаржину воспитывали няни и гувернантки, пока отец пропадал на службе. В десять ее отправили учиться в гимназию-интернат, затем она поступили в Университет, после вышла на работу в ведомство.

Что касается Агнешки, то она никогда не покидала родительский дом. Считалось, что у нее слабое здоровье, и поэтому она училась на дому. Чтобы поступить в Университет у нее не хватало мозгов, ровно, как и для службы. Она осталась жить при отце в роли его то ли помощницы, то ли прислужницы, а теперь еще и сиделки.

Катаржина понимала, что это Агнешка должна ей завидовать – у нее была насыщенная, интересная жизнь, полная путешествий, изысканных нарядов, впечатлений, знакомств. У самой же Агнешки из этого не было ничего, и не будет. Зато ее любил отец.

Посидев на берегу, Катаржина успокоилась и решила вернуться в дом. Одежда, которую она беспорядочно раскидала по террасе, была кем-то заботливо собрана и аккуратно сложена на стул.

Одевшись, она прошла в гостиную и села в кресло, стоявшее у окна. Так она просидела, глядя на покачивавшиеся на ветру ветви магнолии, пока небо не начало темнеть. К ней пару раз заходили служанки, говорили, что накрыт стол сперва на обед, затем на ужин, спрашивали будет ли она есть. Катаржина их прогоняла.

Она поймала кролика на обратном пути и была не голодна, но глупые бабы этого не понимали.