Неопределенно махнув рукой, капитан Сэм покинул обеденный зал, забыв попрощаться.

Я перевела дыхание, задумчиво посмотрела на Мириам, которая застыла с видом ангелочка с полотна Микелчели, и налила себе сладкого какао.

Когда с какао и доброй половиной пирожных было покончено, Мириам спросила:

– С каких государственных дел начнем?

Я не удержалась, чтобы не рассмеяться, и произнесла немного заискивающе, как принято у взрослых при разговорах с маленькими:

– Наверное, вам крайне необходимо вдоволь наиграться с дракончиком, а мне нужно ненадолго отойти по нудным и неинтересным взрослым делам…

– Ага, мага навестить, – с серьезным видом озвучила мои мысли вслух девочка, отчего я часто заморгала. Не обращая внимания на мою реакцию, Мириам добавила: – Мне тоже его жалко было, он же не виноват в том, что родился магом.

– Ты так считаешь? – осторожно уточнила я у девочки.

– Вот мы с вами, то есть я, – проговорил ребенок после небольшой запинки, – родились с рыжими волосами, и Ксансо говорит, что с головы у меня свисают две морковки! Я ненавижу его за это! Можно подумать это моя вина, что волосы такого цвета…

– Ксансо? – переспросила я, сдерживая смех. Непосредственность Мириам нравилась мне все больше и больше. Показалось, именно такой, бойкой и непослушной, в ее годы была Нинель. – Кто такой Ксансо?

Ребенок наморщил конопатый нос и презрительно буркнул:

– Самый уродливый мальчик в городе!

– Самый красивый мальчик в городе, – подвела я итог и рассмеялась, когда Мириам возмущенно засопела, поняв, что обман раскрыт.

– Поиграешь с Диларионом в саду, пока я проведаю мага? – улыбаясь, спросила я.

Мириам решительно тряхнула косичками.

– Ни в коем разе, принцесса. Мы с вами пойдем.

Решив, что удастся отвлечь ребенка позже, я переложила салфетку с колен на скатерть и встала из-за стола.

Стоило выйти из обеденного зала, мне неторопливым шагом, а Мириам – вприпрыжку, прижимая к груди Дилариона, как увидели ожидающего у окна Альре. Рядом с недовольным видом перетаптывается с ноги на ногу Рамина.

– Как ваш завтрак, миледи? – поинтересовался Альре, а Рамина, явно хотевшая задать тот же вопрос, поджала губы.

– Благодарю, Альре, – ответила я с улыбкой и, прежде, чем Рамина успела что-то сказать, попросила управляющего: – Я хотела бы взглянуть на пленника. Не проводите нас?

Рамина присела в книксене и елейным голосом произнесла, глядя на Мириам:

– Может, было бы куда лучше, если бы уважаемый господин Альре проводил милую малышку в розовую оранжерею?

Альре вопросительно посмотрел на меня, а "милая малышка" показала Рамине язык.

Я нахмурила брови, желая показать, что не одобряю такой дерзости, но Мириам тут же принялась с самым невинным видом чмокать дракончика в нос, и я решила воздержаться от наставлений. Судя по выражению хитрющей зеленой мордочки, Диларион в восторге от малышки, но делает вид, что терпит.

– Альре покажет дорогу к пленнику, – сказала я Рамине, и, взглянув на Мириам, прижимающей к себе дракончика, добавила обреченно: – Всем нам. А ты, Рамина, иди и узнай у мистрис Одли мое расписание на завтра. После обеда доложишь все, что узнаешь о моем распорядке дня.

Рамина присела в книксене, потупив взгляд, но я почему-то отчетливо ощутила волну досады, идущую от девушки. Причем досада камеристки направлена не на меня, а на Мириам.

К пленнику мы шли быстрым шагом. Мириам что-то рассказывала по дороге и восхищалась дракончиком вслух, но мои мысли занимал арестованный маг и я плохо слушала. Я была благодарна Альре за то, что поддерживал разговор с "юной леди" и лишь изредка бросал на меня понимающие взгляды.