Не говоря уже о торчащих из темноволосых шевелюр самых настоящих змеиных голов.

Это считалось самым ценным в женщинах Лагарто. Такая «медуза горгона» гарантированно давала сильное потомство, и не один раз.

Я же могла похвастаться разве что необычным цветом своих волос. Они были такими же густыми и волнистыми, но не просто тёмными, как у всех, а с заметной краснотой, что на солнце заметно рыжели, бликуя почти огненным цветом.

Мне нравилось, а вот остальные считали это дополнительным уродством к моей и так, по их мнению, некрасивой внешности. 

Ну да, выдающимися женскими прелестями я тоже не могла похвастаться. Но с учётом моего небольшого роста и тонкокостного телосложения попа и грудь были вполне пропорциональны, а вот глаза большие, как у анимешных куколок. Красивой миндалевидной формы, светло-карие, с янтарными искорками вокруг тёмного зрачка.

По мне, так вполне симпатичная девчонка, едва перешагнувшая порог совершеннолетия, наступающее в этом мире в девятнадцать лет.

Поэтому из-за внешности я ничуть не расстраивалась, наоборот, искреннее считала, что мне повезло. Становиться бесправным сосудом для потомства я точно не собиралась, пусть жрицам и создавали максимальный комфорт и роскошь.

Нет уж, не согласная я! Если с остальным я смогла худо-бедно примириться, то с этим нет.

О, мне понадобился не один день, чтобы свыкнуться с этой новой реальностью. Пропустить через себя, переварить, осознать и наконец принять.

Спасибо Мануве и Лаване. Даже не знаю, смогла бы с этим справиться без их поддержки и внимания.

В своё время именно они взяли на себя заботу[n1]  об осиротевшей некрасивой малютке, отдав мне всю нерастраченную нежность и любовь.

Неудивительно, что я быстро прониклась к ним ответными тёплыми чувствами.

Они же стали основным источником информации для меня сейчас, правда для этого приходилось иногда притвориться спящей.

Эти душевные женщины – кстати, в их отношениях была только дружба, искренняя и крепкая, – берегли психику «несчастного ребёнка» – так они по-тихому называли меня, в десятый раз обсуждая сложившуюся ситуацию и пытаясь угадать дальнейший исход. 

Я тоже пыталась предугадать и рассчитать свои дальнейшие действия, отчего у меня начинала болеть голова и я мгновенно отрубалась. Просто проваливалась в темноту, где из её недр быстро-быстро всплывали какие-то непонятные картинки.

Это уже позже я поняла, что картинки – это не просто плод моего воображения, а воспоминания ушедшей на перерождение бедняжки Валерики, чьё тело я заняла.

Да, наши имена оказались схожи, но на этом всё сходство и заканчивалось. Мы были разными не только внешне, но и характером.

В отличие от меня Валерика была слишком мягкой, доброй и во многом доверчивой, что, собственно, и стало причиной того, что она оказалась несправедливо обвинённой в воровстве.

Увы, за отведённые карой Валисой на восстановление три луны я узнала не так уж и много, но за этот поступок бедняжки я могла оправдаться. Мне было что сказать госпоже Аргаве. Хотя, я была уверена, она и так уже всё знает, иначе не прервала бы наказание и не присылала лекарку.                                

4. Глава 4

Коридор закончился довольно быстро.

Всё же дом госпожи хоть и поражал роскошью, но по размерам был далёк от дворцовых гигантов. Разве что тоже был выложен из светлого камня и имел два этажа, выгодно выделяясь на фоне остальных убогих лачужек, что кругами расходились по жилой части, заключённой в горное кольцо долины.