А что там Рив говорил об инопланетянах? Он никогда не был фантазером – даже в детстве, когда Гевин придумывал всякие невероятные игры, а его брат в них не участвовал. В глазах Гевина Рив был воплощением рационализма и самообладания. Значило ли это, что он действительно видел пришельцев? Корабль, конечно, был продуктом инопланетной технологии, по крайней мере, на непрофессиональный взгляд Гевина. Но верить в зеленых человечков, которые его изготовили? Он был не готов сделать этот новый шаг в своем мировоззрении.

Корабль качнулся, Гевин почувствовал легкость во всем теле и догадался, что космическое путешествие уже началось.

Затем ноги Гевина оторвались от пола, многочисленные контейнеры вокруг него поднялись в воздух. Через десяток секунд, все они со стуком опустились на пол, точно так же, как и он сам. Приземление вызвало неприятную вибрацию в ногах. Судя по тому, каким тяжелым ему теперь казалось собственное тело, на корабле включилась искусственная гравитация.

Некоторое время Гевин стоял неподвижно, ожидая, не случится ли что-то еще, и когда ничего больше не произошло, он решил, что надо действовать. Найти выход из грузового отсека и пробраться в жилые помещения. Если они тут были.

Гевин занялся простукиванием единственной не загроможденной стены, где могла, по его мнению, находиться эта чертова дверь. Безрезультатно. Гевин вернулся в начало, к задраенному намертво люку, через который он попал на корабль, и стал прощупывать стену медленно, сантиметр за сантиметром. Его пальцы, в конце концов, нащупали что-то вроде треугольника, который при нажатии выступил из стены, и Гевин повернул его. Металлическая поверхность чуть дрогнула под его рукой, и панель сдвинулась в сторону, открыв вход в небольшое помещение, с гладкими, полированными стенами, похожее на лифт.

– Окей, – сказал Гевин. – Круто.

Он вошел в лифт и выругался про себя. Никаких кнопок. Ни одной. Дверь заскользила и запечатала помещение, не оставив ни малейшего зазора. Гевин почувствовал себя так, как будто его только что заживо похоронили, заколотив в гробу. В металлическом гробу, на корабле инопланетян, болтающемся где-то в открытом космосе.

Но он не успел развить эту мысль. Кабина лифта дернулась, его желудок нырнул куда-то вниз. Затем все замерло, и дверь ушла в сторону. Гевин, пошатываясь, вышел в новое пространство. Он испытывал головокружение и был совершенно дезориентирован, не говоря уж о страхе, вернувшемся сразу, как только растворился выброс адреналина.

– Какого черта… – пробормотал он, чтобы услышать хоть какие-то нормальные человеческие звуки в противоестественной тишине пустого помещения.

Сделав один шаг вперед, Гевин отшатнулся назад, упершись спиной в стену. Пол под ногами был совершенно прозрачным, открывая черную бездну, полную светящихся точек – звезд. Сияющая голубизной планета размером с футбольный мяч висела прямо под ним, и он не сразу понял, что это Земля, от которой корабль уносился на всех парусах. Гевин почувствовал приступ тошноты, угрожающий вывернуть его наизнанку. Этого просто не может быть! Со смерти их родителей, вся энергия Гевина уходила на то, чтобы сделать невыносимой жизнь Рива. Но сейчас это не имело отношения к Риву. Зато всецело относилось к нему самому, сделавшему нечто такое, с чем он не в состоянии справиться. Нечто, что далеко превосходило возможности его рационального ума.

Осторожно прощупав пол ногой, и решив, что он достаточно надежный, Гевин стал медленно продвигаться вперед, стараясь не смотреть вниз. Дыши и сохраняй спокойствие, наставлял он себя.