Тем временем крестьяне начали таскать какие-то мешки и горшки.

– Что это? – Хьюго успел поймать одного, пока тот не убежал.

– Так это ж, ваша милость, ваша доля, – пробормотал тот.

– Наша доля – это прекрасно, спасибо, – кивнула леди Серафима, развязала завязки мешка и засунула туда свой нос. – О, мука. Просто супер, завтра что-нибудь испечём. Дрожжи, яйца, сахар?

Хьюго разбирался только в самой наипростейшей еде – ну там добыть в лесу кроликов, освежевать и сварить похлебку. Или косулю там какую, и зажарить на костре. Про выпечку хлеба он знал умозрительно, и про какие-то более сложные вещи – тоже. Он мог сосчитать, сколько провизии нужно отряду на время рейда, да и только. Откуда эта провизия берётся, он представлял, конечно, владетельному лорду без того нельзя, но… В общем, если эта девица умеет стряпать, то и хорошо. Пока. А потом повара найдём. Негоже его невесте самой на кухне возиться, даже если она и знает, что там делают.

Тем временем невеста осмотрела содержимое мешков и горшков, и осталась довольна.

– Не пропадём, – сказала она и смешно подняла вверх большой палец.

На носу у неё было пятнышко муки, Хьюго потянулся – смахнуть его, взглянул ей в глаза – серые, задорно смеющиеся – и неожиданно для самого себя коснулся губами её губ.

– Спасибо тебе, что берёшь на себя заботу о моём хозяйстве, – сказал он.

– Так это ж теперь – ну, наше хозяйство, так? У меня-то здесь точно другого нет.

– Так, – кивнул он.

Обернулся, увидел изумлённо глядящего на них старосту.

– Смотрите все, – Хьюго взял руку Серафимы и поднял. – Леди Серафима из-за грани мира – моя невеста. Если предания верны, она сможет избавить меня от проклятья. А сегодня она помогла мне победить разбойников, вы видели её в деле.

И что же – захлопали и закричали им здравицы, всё правильно, хоть и поглядывали на неё с опаской. Как же, женщины не бывают воительницами, в Альтории точно. Ничего, привыкнут.

Он свистом подозвал Каэдвалара, тот явился, позволил снять с себя заготовленную Серафимой корзину, и она тут же сгрузила туда горшочки с маслом и чем-то ещё. Мешки тоже закрепили на спине. А староста кланялся, благодарил за спасение, и обещал утром прислать свежего молока, раз коров удалось спасти, и яиц, ведь кур тоже сохранили.

Вот и хорошо. А что делать с остальными разбойниками – сообразим дома. Пока же он усадил на шею Каэдвалару Серафиму, сел сам и велел взлетать. Помахал деревенским сверху и направил дракона в замок.

В замке нас поджидал Эдрик – болтался в воздухе над главным входом. А я посмотрела на распахнутую калиточку.

– Скажи-ка, Хьюго, а ты настолько никого не боишься, что дверей не запираешь, да? – спросила я. – Заходите, люди добрые, берите, что понравится?

– Ты о чём, леди Серафима? – ладно, хоть перестал мне «выкать», и то ладно, а то прямо неудобно.

Господин Эдрик-то старше нас прилично, ему нормально говорить «вы». А Хьюго – не выходит. Поэтому – будет так.

– Я вон о той открытой калитке, – кивнула я в сторону ворот.

– Так это для деревенских, они утром свежего молока, хлеба и яиц принесут, – сообщил он.

– А держать на воротах стражу не принято? Или закон запрещает? Или религия?

А то такой здоровенный замок, а стражи нет.

– Я согласен, это упущение. Если в графстве завелись разбойники, то и сюда дойдут.

– Тебе же сказали, что пока не дошли разве что чудом. Наверное, нужно найти какую-то стражу?

– Да, и отряд, который отправится со мной в рейд на логово разбойников. Я сейчас займусь.

Он легко снял меня с шеи своего костлявого зверя и поставил на камни двора, потом снял корзину и мешки с мукой и капустой. Подхватил оба и понёс на кухню, мне осталось взять корзину и поспешить за ним.