Воздух пропитан покоем и негой,
Катится день под уклон.
Дети сидят на горячих ступенях,
Солнце играет в цветах,
Волны шумят, разливаются пеньем
Птицы в тенистых кустах.
День разукрашен мозаикой света,
Теплый и радостный час.
Запах лаванды и празднество лета,
Солнечных зайчиков вальс.
Пабло Пикассо «Любительница абсента»
Эта женщина в тесном кафе
Средь веселия, зла и обмана,
Облегчения ищет себе
В завитках голубого дурмана.
Взгляд в прищуре в себя обращен,
Ограждает рука и сжимает.
В мир фантазий, мелодий и сон
Вожделенный абсент погружает.
Боль душевная, видно, сильна,
С ней борьба, напряжение нервов,
А душа от контрастов больна,
В тупике… И, похоже, не первом…
Безысходность, безвыходность, боль,
Безразличие, опустошенье,
Одиночества страшная роль…
И на ночь, но не больше – забвение…
В мире синих фантазий её
Всё совсем по-другому, наверное,
Да не лечит её забытьё,
Ведь наутро по-прежнему скверно.
И давно растворилась в вине
одиночества боль, как во сне..
Сонет по картине Эдмунда Блэра Лейтона
Ах, дева милая, печали ты полна,
Скажи, кого, кого ты ждешь на море?
Кого так ищут пламенные взоры,
И чем душа твоя озарена?
Кого несёт к тебе твоя волна,
Кому расскажешь ты о тайном горе,
Ведь не увидишь парусника вскоре,
Как не была б к волне устремлена.
Душа так переполнена надеждой,
Так страхом и тоскою сожжена,
Молчать уже не может так, как прежде,
Когда она волнения полна.
Но умоляю, будь поосторожней,
Словами погубить себя несложно!
Памяти Бориса Рыжего
В России расстаются навсегда.
И уезжают плохоньким трамваем.
А после в небо синее взлетают,
Чтоб не вернуться больше никогда.
Летят над снегом в стынущую синь
Над стежками, тропинками, проселком.
В России всюду, взгляд куда ни кинь,
От росстаней и расставаний горько.
Сгорел быстрее, чем в ночи звезда,
Стремительней и горше, чем Есенин.
Слова твои над нами – синей сенью…
В России расстаются навсегда.
Владимиру Высоцкому и Марине Влади
У тебя жена была Колдунья!
Ты поля влюбленным расстилал…
Стала декабристкой! – ты подумай! —
Никогда тебя не предала!
Через все морозы и метели
Понесла по льду свою судьбу.
Птицами печали не взлетели,
Пролегли морщинками на лбу.
После той любви, живи, попробуй!
Век жесток и тяжелы года —
Без тебя легли судьбой сугробы.
Декабристка – это навсегда.
Владимиру Высоцкому
Есть в этом сожаленье об ушедшем,
О невозвратном гулкая печаль,
Когда любимым вслед кричим и шепчем:
– Прости меня, любимая, прощай! —
Вдруг на крутом дороги повороте,
И на судьбы внезапном вираже,
Не можете расстаться, но уйдете,
Еще не время, но, увы, уже…
Есть в этом сожаленье об ушедшем
И об ушедших лютая тоска.
Тем, кто остался, жить, поверь, не легче,
У жизни привкус мокрого песка.
– Прости меня, любимая, – мы шепчем.
– Прости меня, любимая, прощай!
И даже в сожаленье о прошедшем
Мне верности хранить не обещай!
Ты дни смакуй, любимая, как сладость,
А я тебя, поверь, теперь дождусь.
Недолгая нам вместе жизнь досталась,
Но все же в радость,
В радость, а не в грусть!
Анне Ахматовой
Невозможно тяжелой дорога была,
Но шаги мои были легки.
На дороге была только тень от крыла
И летели за мной голубки.
Солнце жаркое жгло, пыль стояла столбом,
Город милый остался вдали.
Мне нельзя оглянуться, не стать бы столпом,
Скоро море, и там корабли.
Я из города снова тайком ухожу,
Ухожу в неизвестность и тьму.
Только жизнь и надежду свою уношу,
Больше я ничего не возьму.
Собирают на площади завтра костер,
Хворост добрые люди несут,
На помосте стучат молоток и топор,
Только дома меня не найдут.
Я успела. Я стражу в ночи обошла,
Ведь шаги мои были легки.
На дорогу легла только тень от крыла
И летели над ней голубки…
Памяти Анны Ахматовой