– Ублюдок, – прохрипел тот. – Надеюсь, твою девку доктор успел изрезать на лохмотья. И чего она всем так сдалась?

Я чувствовал страх Крота, но его пугал не я, а то, что будет с ним дальше. Или это мой страх? Чего я боялся? Что не успею? Выругавшись про себя, я отключил сенсоры, а заодно и свои эмоции. Такое состояние опасно. Не для меня, для окружающих.

Когда щелкает выключатель, я больше не испытываю жалости или беспокойства, нет чувств – лишь холодный расчет и отточенные действия. Нет предела ярости или необходимости сострадать. И лишь жесткий самоконтроль происходящего, взвешенные решения, четко осмысленные шаги могут спасти живые существа вокруг. Но сейчас я потерял терпение и выключил эмоции.

Страх Крота за свою шкуру отвлекали меня и путали. Я терял время. Я подошел к канальному и присел перед ним. Испытывая абсолютное безразличие, я сжал горло предателя в обожженных местах. Крот заорал вовсе горло:

– В лаборатории доктора! Ее повезли к этому психу!

– Где лаборатория?

– Я не знаю, не знаю. Они направились в сторону заброшенной больницы.

Где находилась больница, я знал, но продолжал сидеть и давить на горло этой твари. Его лицо покраснело, а рот открылся в немом крике.

Кто-то тронул меня за плечо. Я знал, что в помещение вошли безопасники, но все равно резко развернулся.

– Свои, – отдернув ладонь, уточнил солдат с оружием в руках. – Третья группа на месте, какие распоряжения?

Я оглянулся: передо мной стоял командир третьей группы, еще двое у входа в гараж и на лестнице, значит еще двое на улице по периметру. Крот лежал на полу и стонал, из раны от лески сочилась кровь. Я повредил и так травмированную кожу на шее.

– Его заберите в Институт, в карцер, – я взглядом указал на Крота. – Трое со мной. Девушка в заброшенной больнице на окраине города. Какое оружие с собой?

– Два огнестрела и один автомат с параличом.

– Хорошо, у меня огнестрел и энерговакуум.

Первое, что я увидел возле больницы – это остатки энергетической вспышки, которая туманом расползалась в воздухе. Следы света мерцали в темноте. Не раздумывая, я пошел в сторону подвала, в окне которого светилась оранжево-серебристая дымка. Сомнений не было – Ника там.

Дверь подвала легко поддалась. За ней стояли два амбала. Убивать без надобности не в правилах Института, именно поэтому каждому безопаснику выдают автомат с параличом.

Быстрым шагом я двигался вперед, проверяя каждое помещение в коридоре. Канальных было немного – человек семь. Думаю, похищение девушки было не запланировано, поэтому такая слабая оборона и незащищенный периметр.

В одном из комнат я наконец нашел след девушки. Она молодец – на фоне серых нитей страха видна вспышка силы и твердая решимость. Блики слабые, значит, ничего не вышло. А еще боль. Ухватив взглядом нужную нить, я последовал за ней.

За спиной слышались выстрели, кто-то падал, кто-то отборно ругался, но моя цель – девушка. Следуя за нитью, в одном из помещений, я увидел доктора, который пытался сбежать через окно.

– Взять его! И в Институт, – отдал я команду безопаснику.

Через пять метров нить привела к закрытой двери. Я толкнул ее и замер от неожиданности – на меня смотрел вскрытый череп. Пространство помещения было пронизано грязными нитями ужаса, одна из которых тянулась по полу и обрывалась за дверью железного шкафа.

– Умница… – мысленно похвалил я и открыл дверцы.

Было тихо. Дул легкий ветерок и пахло скошенной травой. Мы сидели на земле, облокотившись о байк. Говорить не хотелось. Рядом с Егором я чувствовала себя в безопасности. Не знаю почему. Он спас меня, наверно, поэтому я доверяю ему. Мне не стыдно за то, что я снова попала в неприятности, но, тем не менее разгребает их Егор. Я не виновата, что похитили. С другой стороны, я могла остаться в Институте, узнать новый для меня мир, а потом уже уезжать с незнакомцами. Снова накатило чувство растерянности и бессилия. Наверно это последствие пережитого.