Сжав кулаки и, с силой сцепив зубы, я раскрыла глаза. Отвернувшись от лампы, что светила в лицо, я увидела стоявшего рядом доктора. Он стучал по полному шприцу, выгоняя воздух. Меня передернуло.

Я окинула взглядом, стоящую перед ним тумбу и, не увидев ничего подходящего, собрала всю оставшуюся смелость и перевернулась на бок. Долго не думая, размахнулась и, что было сил, ударила психа связанными руками под согнутые локти. По инерции они полетели вверх и вогнали иголку ему в горло. Я подскочила на столе и выдавила часть содержимого шприца в тело мужчины. Не удержав равновесие, полетела на пол вместе с падающим доктором. Видимо, средство в шприце было очень действенным снотворным, потому что доктор так и остался лежать на кафеле с противной, но умиротворенной улыбкой на лице.

В коридоре снова послышался грохот. Не вставая на ноги, я на четвереньках поползла к двери. Нужно убираться отсюда, пока меня и спящего психа никто не бросился искать. Держась за ручку двери, кое-как встала на ноги. Далеко мне не убежать – это точно. Сил совсем не осталось. Чем я надышалась – не знаю, ребра нещадно болели, а от удара виском раскалывалась голова.

Выглянула в коридор. Он был пуст. Лишь откуда-то издалека доносились хлопки, похожие на выстрелы. Но я могла ошибаться. За спиной послышался стон. Я обернулась и увидела приходящего в себя доктора. Быстро же он.

Держась за стены, я пошла в сторону, откуда мы пришли. Выстрелы стали ближе, сзади до меня долетел хриплый окрик психа. Он требовал, чтобы я оставалась на месте и не смела никуда уходить. Кажется, он назвал меня сучкой. Хм, было бы странным остаться для него милой.

Когда мои ноги подкосились, я поняла, что к выходу не дойду. Чтобы не упасть, вцепилась в ручку ближайшей ко мне двери. Под тяжестью тела дверь открылась. Я ввалилась в помещение, снова рухнув на пол. Перевернулась на спину и толкнула дверь ногой, закрывая ее. Собрав силы, подползла к стене и села.

– Этого не может быть, – выдохнула я, так и не сделав вдох. Я была в комнате с мужчиной со вскрытым черепом.

Тошнота подкатила к горлу, я сильно сжала рот и зажмурила глаза. Не сейчас, не сейчас, Ника. Стараясь не смотреть на стол, я поползла к металлическим шкафам, стоящим в ряд вдоль стены. Такие пеналы обычно служат вешалками для верхней одежды. Первый закрыт, второй закрыт, пытаюсь дергать дверцы шкафов, но они закрыты.

– Пожалуйста, пожалуйста, пусть один откроется, – сдерживая всхлипы из последних сил, умоляла я.

Не знаю, кто меня в этом мире услышал, но предпоследний шкаф поддался, и дверца открылась. Внутри оказалось узко, полок нет, а на крюке висел уже давно не белый медицинский халат и огромный толстый фартук с засохшими кровоподтеками на нем.

Стараясь не дышать, я села на дно шкафа и закрыла за собой дверцу, зацепив пальцем за створку изнутри. И в этот момент дверь комнаты с грохотом ударилась о стену. Меня сковал ужас – я не хочу на разделочный стол! Боже, пусть это будет сон! Я хочу проснуться!

Беззвучные рыдания сотрясали мое тело. Когда дверца шкафа резко отворилась, я закрыла лицо руками и неистово закричала.

Когда я прибыл на место, где потухла энергетическая точка Ники, связующая нить здесь тоже оборвалась. Я оглянулся в поисках других следов девушки, но ничего не было. Ее эмоциональный фон нетрудно различить – он мерцает огненным светом в серебристой окантовке. Словно сама ее суть горячая, а вокруг защитный кокон – холодный барьер.

Здесь был Крот – эта дырявая тварь. Я знал его след, так как наблюдал за ним давно. Однажды он попался на сливе информации и не смог скрыть обман, свою нервную дрожь. Меня трудно обмануть, а эмоции, даже если их спрятать, я почувствую за километр.