Двадцать четвёртого января, комсомольцы токарного цеха единогласно приняли в свои ряды, ряды передовой советской молодёжи ученика токаря – Бронислава Божемского. Сбылось.

Глава 6

ЛИГО

Да здравствует передовой советский народ, впервые в Мире запустивший человека в космос!

Учиться, работать и жить по-ленински, по-коммунистически!

Позор американской военщине и их приспешникам!

В ночь на Ивана Купала Брониславе Казимировне не спалось. С четырёх до семи утра моросил мелкий дождь, после дождя за рекой, в поросшем орехами овраге, печально куковала кукушка. «Совсем как дома в Вильно, теперь Вильнюс столица Литовской ССР. Может съездить? … Теперь не сороковые… те времена прошли, сейчас людей за родственников не сажают… больше за воровство. Кто знает? Грабовского упекли в психиатрическую больницу почти ни за что. Хороший человек, да здравого рассудка мало, наивный. Искал правду и справедливость в газете «Правда Подолии», послал им снимки изобличающие секретаря райкома. Из газеты фотографии прислали в райком и предложили разобраться. Разобрались, теперь «Баба Вася» бесплатно лечится, а первый секретарь райкома стал вторым, но в обкоме… Опять кукует, проклятая, душу разбередила! Нечего мне делать в Вильно, и писать не стану. Вот бы найти то золото, ведь было же оно… Ох, не к добру такие мысли, и что это я? … Ну да, праздник Лиго. Схожу-ка я в лес на вторую поляну, там родник… Хорошее место – священное, не зря посредине вековой дуб стоит. В нём наверняка Носолум водится. Местные люди ничего не знают о «Том», обитающем в ветвях священного дуба. Дубы уважают, но им не поклоняются, а если поклоняются, то не Носолуму, а просто могучему дубу, возле которого их предки гулевали. Тоже хорошо вспомнить своих… Ануси нет, Бася погибла, Вася больной и дуре достался, совсем с ума сошла, молодая, а заговаривается. Приберусь в доме и пойду, может Носолум подскажет, жива ли Ануся».

Дорога шла через речку мимо каменных карьеров, где все, кому не лень, добывали песчаник. Ленивых в местечке много, каменные дома не строят, предпочитают саманные, но фундаменты каменные. Бронислава с узелочком в руке осторожно пошла через «кладку» – цепочку валунов на широком и мелком перекате. Однако сегодня вода поднялась выше обычного и грозно бурлила между камнями, видимо где-то дожди прошли. На правом берегу цыганка Сонька со своим выводком ждали пока пройдёт Бронислава, кладка освободится, и они пойдут на базар. Приветливо поздоровались. Цыганята, шмыгая носами, устремились на камни. Сонька не спешила, успеется. С утра пораньше народ ходит между рядами, ищет товар получше, подешевле, только когда устанет, можно заниматься гаданием.

– Шо, тётя Броня, от Ани ничего не слышно?

– Откуда, Соня? – «Бродяжье племя, нутром чуют людские мысли».

– Может вам кто погадает? В Сороках есть одна…

– Грех это, Соня, Бог запрещает.

– А вы в церкви не говорите.

– Бог накажет.

– Может и не накажет, вы ж не на себя гадать станете. На себя может быть и грех, а спросить за дочку не грешно.

– Ну, так ты погадай.

– Соседям нельзя гадать, только чужим.

– Да? … А как её найти, твою гадалку?

– На цыганской горе, туда с Бужеровки автобус ходит. Как только заберётесь, будет магазин скобяные товары, от магазина по этой же стороне улицы, через три хаты, дом с террасой, покрашенной голубой краской. Там она и живёт.

– Как её звать?

– По-вашему Света. Только, вы много денег с собой не берите. Возьмите сколько не жалко, мелкими, и тогда уж все отдайте. Не жалейте.

– Как же я назад поеду?

– Купите заранее обратный билет.

– А без этих цыганских хитростей не обойтись?