Да славный был вояка кошевой атаман Серко предок Станислава по материнской линии, а прадеды, по отцовским кровям, успешно рубили головы панам конфедератам на возвышенностях и в долинах Подолии. Так что, завоевать сердце гонористой полячки являлось делом чести и продолжением славных побед правобережного казачества. Плевать, что Броня католичка, после замужества переведём в истинную православную веру, а пока можно и единоверцем представиться, Христос-то один.

Если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то к девичьему – через журчание нежных слов и поток подношений. Подарков, потаенных от всех и, прежде всего, от родителей девы, было много. Однажды в качестве презента он предложил ей полёт на воздушном шаре. Свободным парением на высоте птичьего полёта змей-искуситель затронул самые чувствительные струны девичьей души, и они, выводя пылкую мелодию любви, зазвенели сродни гуслям-перегудам. Так в девичьем сердце зародилась Любовь – страсть наиболее ценная, платоническая. Ибо только в духовной привязанности выражается искренняя божественная приверженность, данная человеку Богом при сотворении. Но, как известно с незапамятных времён, человек слаб, глуп и греховен, а по сему, вкусив запретный плод, заменил прекрасное ощущение свободы духа плотскими утехами. Кстати, офицер Комарницкий один – два раза в неделю не гнушался походами в развеселые, от безысходно-тоскливой сущности, бардачные заведения. Паненке, разумеется, об этом не докладывалось. С банальной точки зрения обывателя, сей факт не больно красит офицера, но это только на взгляд филистера, да и то со стороны. Если честно, только честно,… без передачи другим, присмотримся к себе изнутри, окажется, что смутные желания подобного рода витают и у нас. Впрочем, как и у каждого здорового представителя рода человеческого. В конце концов, не стоит осуждать тридцатипятилетнего мужика за то, что он, не желая грешить онанизмом, обратился к официальным жрицам религии плоти.

Тайное ухаживание продолжалось, а провидение внесло в католический, густо сдобренный языческими предрассудками, девичий романтизм существенные коррективы. Ночь на Ивана Купала, издревле почитавшаяся на берегах Балтики как праздник летнего переворота Лиго, открыла Брониславе странный и тревожный сон, предвосхищённый кошмарными видениями. Кошмары не запомнились, но сон…

«Маленькая Бронислава бежит босиком по утренней росе. Вокруг порхают бабочки, щебечут птички, с небес на землю смотрит богиня судьбы Лайма и, печально перебирая линии судеб, переплетает их в сложные узоры. Лёгкие как пёрышки облака плывут мимо воздушных шаров, поднявшихся в окрестностях Вильно, чтоб корректировать стрельбу тяжёлой артиллерии, которой командует мрачный Велняс. Он очень злой и страшный, на голове германская каска со шпилем на макушке, одет в гусарский мундир с эполетами. Блестящие сапоги, с высокими голенищами, гремят шпорами. Страшно!.. Броня в ужасе побежала в дом и, закрывшись на засов, спряталась под кровать. Только не так легко убежать от чёрта в образе артиллериста, когда ему помогает ведьма Лаума, летающая кругами над крышей дома в ступе с громадной метлой в руках. Ужасно чадя керосином, Лаума приземлилась посреди двора, но из-под крыльца выскочила сука Жаворуне и отогнала ведьму в лес. А из леса вышел пан офицер Станислав, зашёл во двор, постучал в стекло. Броня выползла из своего убежища, открыла окошко. Вокруг опять порхали бабочки, пели птицы, далеко за лесами гремел гром – то святой пророк Илья едет по небесам на колеснице, запряжённой рогатыми козлищами. Пан Станислав, подав Брониславе в руки кукушку, бесследно исчез в темени леса… Куда же он? Постой!…»