Техника, опыт — на них тоже поставили крест и сдали в утиль.

Были лишь глаза, которые смотрели прямо в душу. Молодое гибкое тело, совпадающее с моим всеми углами так, словно создавалось всевышним на заказ — специально под меня.

И губы.

Они то целовали. То хватали воздух. То смеялись... в финале. Со слезами. С радостью, от которой с плеч камни падали.

— Я не думала, что это может быть... так, — призналась Лера потом, когда мы без сил лежали на кровати и заново учились дышать.

— Кошмарно?

Я притянул ее к своему боку и голову положил на плечо.

— Потрясающе!

Серые глаза посмотрели на меня с возмущением, как священник на богохульника.

— Это ты потрясающая. — Уголки моих губ сами разъехались в стороны.

— Я простая, но... знаешь, кажется, с тобой я лучше... — Лера рассмеялась. — С крыльями.

— Моя красивая яркая птица.

Невозможно было удержаться и не ущипнуть ее за ягодицу.

— Скорее бабочка. Не слишком умная, но счастливая.

— Точно счастливая?

Я запихнул поглубже в подсознание вопрос о том, жалеет она или нет. И заставил Леру посмотреть в глаза.

— Самая-самая счастливая. — Жена настойчиво потянула одеяло вниз. — А еще у меня есть три дня... И столько всего хочется успеть!

— Сейчас?!

При мысли о еще одном осторожном раунде с педалью тормоза, вдавленной в пол, и сорванным стоп-краном, возле виска в фантазии возник пистолет.

— Я читала, что некоторые мужчины умеют восстанавливаться очень быстро.

Нахалка даже не покраснела.

— Так получилось. Само... — Я нервно сглотнул.

— Рада, что мне достался такой темпераментный муж. — Лера показала кончик языка. Совсем бесстрашная! И спрыгнула с кровати. — Но сейчас я хочу в душ и кушать. — Она стыдливо обернула вокруг бедер одеяло. — Очень! С утра ничего не ела. Настроения не было. А теперь готова проглотить и первое, и второе, и компот. А если поцелуешь — еще и десерт.

***

Оставшаяся часть вечера прошла под лозунгом: «Еде бой!»

Я не стал ломиться к Лере в ванную комнату, пока она приводила себя в порядок. Но в нападении на холодильник поучаствовал с удовольствием.

Кроме шикарной ватрушки в его недрах оказались щи, фаршированные мясом перцы и какая-то ерунда из кабачков. От последнего я отказался сразу. Даже медицинские доводы своей осмелевшей девчонки слушать не стал. А со всем остальным помог в меру сил.

Впрочем, Лера справилась бы и самостоятельно. Невозможно было отвести взгляд от того, как она ела. Я чувствовал себя извращенцем, наблюдая, с каким аппетитом она расправляется с перцами, как макает в соус хлеб и облизывает пальцы.

Приходилось постоянно одергивать себя. Напоминать про первый раз. А потом целовать ее вкусные губы, чтобы хоть как-то снять боль в паху.

С этим из Леры получилась плохая помощница. Она не отказывала мне. Сама иногда подставляла губы под поцелуи. Но стоило оторваться от них, сразу становилось еще хуже.

Я не чувствовал вкуса еды. Забывал про аппетит. Думал лишь о холодном душе и о том, как снова затянуть свою мучительницу в кровать.

В общем задача была со звездочкой: переохлаждение или новый раунд пытки осторожностью. Однако, словно почувствовала, что до утра муж может не дожить, после ужина Лера потребовала сладкой газированной гадости.

- Правда очень хочется. Особенно, чтобы гадость была холодной. В высоком бумажном стаканчике. И пить из трубочки. – Поджала она губы. – А в холодильнике ничего нет.

- Чай или кофе точно не подойдет? – особо настаивать я не стал.

- Нет. – Лера отрицательно качнула спутанной гривой. – Но я могу перехотеть...

- Ээ... Нет! Никаких «перехотеть»! Отучайся от этого слова. И вообще... – Я взглядом обшарил гостиную, нашел свою рубашку, которую Лера умудрилась метнуть за диван. И встал. – Одевайся! Поедем искать тебе гадость.