И тут я почувствовал, как ее ладонь обожгла на щеке кожу. Было больно, но я не сдержался и нагрубил ей. Я знал, что мои слова обидели ее, но ее побег нанес не меньший ущерб.

– Ты ничего обо мне не знаешь, – произнесла она дрожащим голосом, глядя мне в глаза.

Собака залаяла, почувствовав напряжение и потребность защитить свою хозяйку, хотя именно она и нанесла мне пощечину.

– Да, как и ты меня, потому что ты не позволила нам узнать друг друга лучше, когда сбежала, не потрудившись даже объясниться. Так кто из нас играет людьми, Маккой?

– Я не сбегала! – Селена подошла ближе, слезы блестели в ее глазах.

Я хотел остановиться. Мне нужно было это сделать, но она собственноручно расковыряла едва зажившую рану, и теперь та кровоточила.

– Разве? Потому что именно это ты и сделала.

Селена смотрела на меня сквозь пелену слез в небесно-голубых глазах, и я увидел в них то, чего не ожидал увидеть. Боль с примесью обиды.

Какого черта? В них должна быть вина. Это она бросила меня в тот период, когда я больше всего нуждался в ней.

– Если я и убежала, на то была причина, и не тебе меня судить.

Селена не позволила слезе скатиться по алой щеке: быстро смахнула ее, злясь на нас обоих. Она просто развернулась и, схватив собачью переноску и дорожную сумку, которую я не заметил, выбежала из дома в ночную тьму. И я позволил ей. На этот раз я был тем, кто выгнал ее из своей жизни. И меня это устраивало.

Пальма-де-Майорка, Балеарские острова, Испания

Октябрь 2018 года

– Это обычная домашняя вечеринка, или мне срочно нужно достать свой самый шикарный купальник и начать экстренную детокс-диету, чтобы за одну ночь сбросить три злополучных килограмма?

После уроков мы с Каталиной решили остаться в библиотеке, чтобы выполнить домашнее задание и поболтать. С этой девчонкой невозможно было помолчать ни минуты!

– Во-первых, это вовсе не вечеринка, а просто небольшой девичник. А во-вторых, сомневаюсь, что такие диеты вообще существуют. – Закончив последнее предложение своего эссе по зарубежной литературе, я закрыла тетрадь и стала собирать вещи со стола.

Время уже близилось к вечеру. Папа прислал несколько СМС с просьбой не задерживаться. Мы прожили на острове чуть меньше месяца, а он все еще волновался, когда я приходила домой позже обычного. Он с Энни даже предлагали забирать меня после занятий, но я могла и сама добраться до дома.

– К тому же тебе совсем незачем расставаться с этими килограммами, ты выглядишь просто сногсшибательно.

– Ага, только этого недостаточно, чтобы привлечь внимание парней. – Каталина грустно улыбнулась, аккуратно складывая учебники в ярко-розовый рюкзак и поднимаясь со стула.

– Думаю, дело в конкретном парне, не так ли? – осторожно предположила я, догадываясь, кто именно мог стать причиной ее грусти.

Еще в первый день нашего знакомства Каталина недвусмысленно дала понять, что Марко Алонсо принадлежит исключительно ей. Они дружат с самого детства, но ее чувства давно переросли обычную привязанность. Подруга считала, что ему нет до нее дела, но я могла с этим поспорить. Каждый раз, замечая их взгляды в школьных коридорах или на уроках, я видела, как Марко смотрит на Каталину: будто она – центр его вселенной. Любая девушка мечтала бы о таком внимании, поэтому я знала наверняка: ему далеко не все равно.

Каталина небрежно заправила прядку своих роскошных кудрей за ухо и пожала плечами, когда мы направлялись к выходу из библиотеки.

– Ты безумно красива, – прошептала я, обнимая ее. – И Марко от тебя без ума.

Подруга фыркнула.

– Он без ума от футбола. Мы с ним никак не можем соперничать. Ты хоть раз видела, чтобы он был таким счастливым рядом со мной, как тогда, когда гоняет мяч с ребятами? Или замечала, как он смотрит на этот проклятый кожаный мяч? Будто нет ничего прекраснее, чем эта дурацкая игра!