– Полина, мне трудно судить, почему в вашем роду мужчины так подвержены алкоголизму. Но все ваши мужья вначале были трезвенниками, нормальными людьми. Как вы думаете, почему рядом с вами они начинают пить?

– То есть вы хотите сказать, что они спиваются из-за меня, что это я делаю их алкоголиками? – Женщина скандально уперла руки в бока и вдруг сникла. – Я никогда об этом не думала. Но сейчас мне становится ясно, что это так. Это какое-то проклятие. У всех женщин нашего рода мужья спиваются. Ведь и папа мой до женитьбы был столяром – золотые руки. На гармошке играл, народ веселил… А как женился!.. Боже, почему же так? – в Полине вместе с осознанием стало проявляться искреннее сожаление, большие глаза заволокло влагой. Маска сползла с ее лица, карие глаза сияли пронзительной осенней теплотой.

Родион смотрел на нее с любовью и благоговейным ужасом. Что-то начало и у него подниматься на поверхность из глубин памяти.

– Да, Поля, вы сами понимаете, – пыталась подытожить я, – вы выросли в семье алкоголика. Чтобы выжить в постоянной стрессовой ситуации, у людей, вынужденных находиться рядом с зависимыми людьми, вырабатывается созависимое поведение. Люди, прожившие долгое время в таком тандеме, начинают в страхе от пережитого опыта буквально программировать пьющего родственника на пьянство своим опасением, тревогой, своим ожиданием рецидива. И человек зависимый, даже если он уже «завязал», подшился или закодировался, не может высвободиться из когтей зеленого змия, если созависимые с ним родственники тоже не изменят свое мышление и поведение.

Для вас, живущей с детства рядом с пьющим отцом со всеми вытекающими отсюда последствиями, такое соседство при всей ненормальности ситуации является нормой, единственно возможным состоянием и любовью. Ведь отца вы любите! В доме, где вы живете, у вас есть крыша над головой, о вас заботятся как умеют: кормят-поят, одевают – то есть обеспечивают базовую безопасность для выживания вообще. И со временем в вашем подсознании вырабатывается ассоциация: безопасность – дом – любовь. Но так как в вашем доме нормой являются пьянство и драки, то в вашу ассоциацию подмешивается ошибочный акцент: безопасность равно пьянство плюс драки, любовь равно пьянство плюс жестокость. Эта ложная ассоциация является основой ваших паттернов поведения, базой, на которой вы выстраиваете свои отношения, и каменоломней, дробильней, где вы отесываете глыбы чужих судеб под свою «правду».

Поникшая голова Полины медленно поднималась, взгляд выражал одновременно заинтересованность и растерянность. Из капризной, плаксивой, манипулирующей девочки она превращалась в задумчивую женщину с открытым сердцем.

Прошло полтора часа, мы все устали и от накала пережитых чувств, и от неподъемности груза выявленной причины. Мы договорились о следующей встрече. Предупредив супругов, чтобы они не принимали никаких серьезных решений, я с облегчением закрыла за ними дверь.

Следующая сессия началась с того, что было затронуто Родионом в прошлый раз, но мы не успели этого коснуться, так как все внимание было направлено на проблемы Полины.

– Родион, ты помнишь, какие претензии ты высказывал жене в прошлый раз? Является ли это актуальным для тебя сегодня? Есть ли у тебя силы для этого?

Парень выглядел очень бледным, темные круги легли у него под глазами. Казалось, толкни его пальцем – и он упадет. «Не жилец», – то и дело проносилась у меня в голове зловещая мысль.

– Да, я помню, – наконец взяв себя в руки, промолвил Родион, облизывая пересохшие губы.

– Полина, а что тебя затронуло в словах, которые озвучил Родион?