Я продолжал испытывать на ребенке новые народные средства. Следующим был отвар перепонок грецкого ореха. Купил несколько килограмм орехов. Неделю всей семьей вычищали. Сделали отвар. Пили три месяца, через неделю вновь занимаясь чисткой орехов.

Позже посоветовали настойку заманихи. Действие как у корня женьшеня. Был в нашей жизни и женьшень. И арфазитин. И занятия с Джуной. По воскресеньям ходили в парк Горького: зарядка на улице, бег босиком, купание в пруду, зимой в проруби. Она ничего не боялась. И я понял, что пора ее познакомить с Диной.

Был май. Цвела сирень. Мы шли с папой по парку, когда он сказал:

– Хочу тебя кое с кем познакомить.

Навстречу к нам шла молодая женщина. Высокая, стройная, в модных бордовых брючках. Она улыбалась нам.

– Привет, – сказала она мне ласково, а я спряталась за папу.

– Аленка, познакомься: это Дина, – папа потянул меня за руку. – Динуль, это Лена.

Она присела на корточки передо мной и взяла за руку.

– Можно с вами погулять, – улыбаясь, спросила она.

Я кивнула. Мы гуляли, разговаривали и смеялись. А потом папа пригласил ее к нам на обед.

Дина была младше папы на одиннадцать лет. Она училась на вечернем отделении института и работала в библиотеке. Папа ее был ветераном Великой Отечественной Войны, артиллеристом. Старший брат работал в зоопарке. А мама умерла, когда Дине было три годика. И она ее совсем не помнила.

Дина дала мне свой номер телефона, и я ей звонила. Особенно, когда ссорилась с бабушкой или Киркой. Бабушка души не чаяла в брате. Ему прощалось то, за что меня ругали. Часто разрешалось то, что мне было запрещено или нельзя по здоровью. Я понимала, что меня любят. Но чувствовала, что не так, как брата. К тому же я не соответствовала бабушкиным представлениям о девочках. Не была, в ее понимании, аккуратной, не была красивой, зато часто вредничала и ныла.

Бабушка вообще не любила девок. Так и говорила: никчемные создания, только что продолжение рода. Хотя ее мама и три бездетные тетки были врачами. Души в Лёле не чаяли. За что бабушка не любила девочек, не понятно. Из трех своих внучек она обожала только самую старшую, дочку Андрея, Александру.

Она была первой внучкой в семье, и очень красивой девочкой. Бабушка на полном серьезе называла ее «королева «Шантеклера». Причем я думала, что Шантеклера это имя настоящей и, видимо, очень красивой королевы. Глаза у Али, говорила баба Лёля, – голубые звезды. Вьющиеся волосы, толстая коса до пояса. В 12 лет, когда она с родителями приезжала к нам в гости, ее сопровождал косяк поклонников.

Когда мне было плохо или скучно, я звонила Дине. Мы встречались в выходные, иногда приходили к ней в гости. А через два месяца они поженились, и мы все поехали отдыхать в Литву.

***

Вот уже двадцать лет, после того, как бабушке запретили отдыхать на юге, они с Дедом проводили свой отпуск в Литве. Познакомились они в пионерском лагере, куда бабушка поехала врачом, и чтобы приглядывать за своими двумя сорванцами. Мужа она не видела уже несколько лет. Он служил на китайской границе.

Смена в лагере подошла к концу. Уже были поданы автобусы. Вдруг мальчишки позвали:

– Любовь Михайловна, бегите скорее в спортзал, там физруку плохо.

Она побежала. За дверьми стоял здоровый и очень симпатичный физрук Виктор. Он обнял ее, прижал к себе и так поцеловал, что голова закружилась. Увесистую пощечину получил он от доктора, но все равно признался в любви.

Их роман был страстный, бурный, как весенняя река, сметающая все на своем пути. От одного взгляда друг на друга ток бежал по их телам. От одного прикосновения замирало и обрывалось дыхание. Скоро невозможно стало скрывать отношения. Люба хотела их прервать, не разводиться с мужем, да любовь была сумасшедшая.