– Это что у нас такое? – недоумённо произнёс Джонни.

Из-под трапа торчал палец.

– Покажи ближе, – попросила через внутреннюю связь доктор Чен.

– Да я к этому в жизни не притронусь! – Ковальски брезгливо сморщился и прикоснулся к пальцу носком ботинка. – Падаль.

– Сейчас наведу поближе, – Иван подкатил зонд и увеличил приближение на его камере.

Палец оказался оторванным от кисти, на которую пришёлся край опустившегося трапа. Вся ладонь оказалась раздробленной. Предплечье лежало с другой стороны. Зонд просунул туда манипулятор и включил прожектор.

– Это мы сделали? – неуверенно спросил Иван.

– Оторвали руки трупу? – уточнила доктор Чен. – Нет. Судя по окраске кости, конечность была отделена от тела уже после смерти. А вот эти параллельные зазубрины указывают на то, что здесь поработали падальщики. Думаю, нам ещё встретятся такие останки.

– Капитан, поднимать конечность на борт? – спросил Оловсон, присев на корточки рядом с частью чьего-то тела.

– Не сейчас. Продолжайте обход.

***

Стандартная застройка порой играла злую шутку. Конечно, типовые проекты удобны хотя бы по тому, что не нужно каждый раз тратить время и средства на чертежи и разработку конструкций. К тому же на полномасштабном макете колониальной станции можно отработать все нештатные ситуации и провести не одно военное учение. И тогда на любой колонии, в любой части космоса, где человечеству придётся построить свой первый форпост, ни у кого не возникнет трудностей с ориентировкой. Стандартизированная схема возведения зданий, типовые строения – раз и навсегда утверждённый план.

И в то же время похожесть одной колонии на другую сбивала с толку, внушала чувство уверенности, которое могло сыграть плохую роль. Притуплялось внимание и повышался риск угодить в неприятности. Будто ходишь по одной и той же станции, где всё изучено и проверено.

– Просто варварство какое-то! – сокрушался Иван, трогая пальцем монитор.

Оловсон и Ковальски добрались до диспетчерской. Отдельная коробка здания была практически разрушена.

– Похоже, направленный взрыв, – прокомментировал Ковальски. – Хорошо жахнуло!

– Столько оборудования, почти новое, – сокрушался Иван. – Даже вон следы упаковки ещё видно.

– Тут даже при желании не получилось бы выйти на связь, – покачал головой капитан Неринг.

Оловсон прошёл чуть дальше, пропустив перед собой лишь зонд. Джонни остался прикрывать выход, к тому же его скафандр был шире, чем дыра под упавшим потолочным перекрытием.

– Есть кто-нибудь? Это спасатели! – Рудольф Оловсон переключился на внешнюю связь, пытаясь докричаться до возможных выживших.

– Смысл так орать? – спросил Ковальски. – Сканер ничего не показывает.

– Сканер может барахлить, тут же столько помех, – Оловсон протиснулся ещё дальше и застыл.

Под упавшей стеной виднелись ноги, обутые в высокие ботинки. Рядом лежало другое обезображенное тело.

– Увеличь картинку, – попросила Ивана доктор Чен.

– На весь экран?

– Ты прав, не лучшее время, – Анна быстро оценила состояние инженера, тот начал зеленеть.

– Причину смерти можете назвать? Хотя бы приблизительно? – Нерингу уже доводилось видеть трупы и очень близко.

– Сгорел заживо. На это указывает так называемая поза боксёра. Видите, руки трупа сжаты возле грудины? А падальщики до него не добрались вероятно из-за противопожарного порошка, который должен был покрыть всё внутреннее помещение. Химический состав порошка позволяет, между прочим, консервировать тела погибших…

– Ну, мы дальше пошли или будем слушать лекции? – нетерпеливо спросил Ковальски, не переставая осматривать территорию.

– Двигайтесь дальше, – приказал Неринг, делая заметки в своём планшете, работы в колонии предстояло, видимо, много и не самой приятной.