– Тут ножевое в бедро. Кровопотеря большая. Давление шестьдесят на ноль – сказал Николаю Анатольевичу возбуждённый фельдшер.

– Надо сразу в операционную поднимать. Его документы девочкам в приёмной оставьте. Они историю оформят – ответил Коля, бегло осмотрев пострадавшего. – Погнали. Я по дороге анестезиологу позвоню и Андрею Ивановичу.

С Алексея сняли окровавленную одежду, ввезли в операционную и переложили на операционный стол. Анестезистка ввела в вену что-то из шприца и Алекс почувствовал, как лёгкий холодок начал растекаться вверх по вене руки и через несколько секунд достиг головы. Всё вокруг поплыло и закружилось, и уже через несколько минут он заснул мирным сном младенца. В руках анестезиолога сверкнул клинок ларингоскопа и ловким движением он ввёл интубационную трубку в трахею. Периодически посвистывая, загудел наркозный аппарат. Операционная медсестра уже к этому времени разложила на столе необходимый инструмент, а хирурги одели стерильные халаты и обрабатывали йодопироном бедро Алексея.

– Нам можно начинать? Спросил Андрей Иванович у анестезиолога, взяв в руки скальпель и большую салфетку.

Анестезиолог в ответ, молча, кивнул головой. Козырин волнообразным разрезом рассёк кожу по внутренней поверхности бедра Алексея и аккуратно ножницами вскрыл фасцию вдоль сосудистого пучка. В рану один за другим, словно червяки, начали активно ползти тёмно-красного цвета кровавые сгустки. И когда Андрей Иванович вынул салфеткой большущую лепёшку свернувшейся крови, из раны с огромной силой хлынула пульсирующая струя алой крови. Ударившись в операционную лампу, она осыпала крупными брызгами белые халаты и колпаки хирургов. В этот момент Козырин ловко наложил мягкий зажим на верхний конец сосуда и другой зажим на нижний. Кровить перестало. Андрей Иванович хорошенько выделил из прилежащего сосудистого ложа оба конца перерезанной бедренной артерии и взял их на держалки. Затем он принялся накладывать сосудистый шов. Ровно через тридцать минут сосудистые зажимы сняли и кровоток в ноге был восстановлен.