И не только.

– Должен признаться, я получил огромное удовольствие от сегодняшнего представления! – начал я разговор. Эмилия, оставшись со мной наедине в замкнутом пространстве, быстро подрастеряла боевой пыл. – Вы всё просто гениально спланировали!

– Да какое «спланировали»! – с неожиданной горечью вырвалось у невесты. – Я узнала о своём замужестве перед самым выездом к вам. А об истинном состоянии дел папеньки – по дороге обратно. О каком планировании может идти речь? Чистая импровизация.

Она смотрела в окно. Плечи девушки вдруг опустились, будто только сейчас её нагнала вся тяжесть ответственности, которую на неё, безусловно, повесили родственники.

– А у меня для вас есть подарок! – Мне захотелось её утешить, и в душе даже кольнула совесть, что пришлось провести девочку через всё это. Но потом я вспомнил, через что девочка провела всех остальных, и слегка отрезвел. Может, ситуация и была для неё неприятной, но совершенно точно не смертельной.

– Да?.. – Она перевела на меня усталый и растерянный взгляд, будто не понимала смысла сказанного.

Я с довольным видом полез за пазуху и, только когда доставал футляр, вдруг испугался: а что, если нэрр Юхан отдал мне не то, а я и уши радостно развесил?

С другой стороны, я ничего и не обещал.

Ну подарок и подарок. Чем богат, как говорится.

Но стоило футляру появиться, как Эмилия расцвела от счастья.

Я неуверенно протянул ей то, что получил от Бергена, всё ещё опасаясь, что там подмена. Не то, чего она так ждёт.

Но она ждала этого.

Эмилия бережно провела по ожерелью пальцами.

– Вы всё же смогли?.. – Она подняла на меня такой благодарный и восхищённый взгляд, что я решил отправить её отцу немного большую сумму, чем планировал.

В этот момент я почувствовал себя самим Хингвером, и мужская сила была готова выплеснуться у меня из ушей.

– Я всё-таки нэрр-герцог, Правая Рука короля, – скромно напомнил я.

– И Левый Ботинок, – вернула меня на землю Эмили.

Но так, беззлобно. Между делом. Поскольку всё её внимание было приковано к гарнитуру.

– Они вам очень дороги? – не удержался я.

– Мама всегда говорила, что это подарок мне. Я ни разу не видела, чтобы она надевала эти камни.

– Помочь с застёжкой?

– А что, их можно надеть?.. – В этом вопросе было столько неверия, что я едва не рассмеялся.

– Зачем же ещё я забирал бы их у вашего батюшки? – От улыбки я точно не удержался.

– Не знаю. В сейфе хранить.

– У меня и без ваших топазов есть что хранить в сейфе, – не удержался я от похвальбы.

А кто бы удержался?

– Можно я сама?

Я пожал плечами. Ну если ей так хочется…

Эмилия распахнула ворот шубы, трепетно взяла в руки украшение за два конца и с какой-то ей одной понятной торжественностью застегнула его сзади. Крохотные серёжки в форме таких же звездчатых цветков она тоже надела сама, на ощупь.

– Можно я посмотрюсь? – с нетерпением в голосе спросила она.

Я великодушно кивнул, готовясь зазеркалить окно экипажа, но она полезла в свой ридикюль, откапывая на дне небольшое зеркальце.

Пара склянок вывалилась из сумки на пол.

– Ой! – вскрикнула она.

– Не беспокойся, я подниму… – И наклонился, чтобы поднять пузырёк с надписью «Яд».

– Что это? – Я вложил в голос весь тот холод, что окружал наш экипаж и царил у меня в душе.

– Понимаю, как это звучит, но это не то, что вы подумали, – устало и расстроенно пробормотала моя невестушка.

– То есть это не яд? – Я скрестил руки на груди, зажав пузырёк под мышкой.

– Почему? – удивилась нойлен Берген, превосходно держа лицо. – Яд. Нет, может, и не яд. – Она качнула рукой якобы в неопределённости. – Я точно не уверена.