Потому что самое прекрасное существо на свете посмело меня лягнуть! Да так, что я натурально пролетела приличное расстояние, причем без всяких крыльев! Вот что значит - придать правильное направление и силу ускорения.

Рядом застыл недвижимым изваянием Иошинори. Мне показалось, или у него начал дергаться правый глаз?

- Ушиблась, Фросенька? – каким-то подозрительно ласковым голосочком спросило у меня божество.

7. Глава 6

- Кажется, синяк на ляжке останется... – застонала я.

- Хвала всем Кицунэ! Я уже думал, что у тебя как минимум перелом копчика! Знаешь, с твоим везением все могло быть, и...

- Да хватит уже! – фыркнула я, поднимаясь на ноги и с грустью глядя на степенно удаляющихся жирафов.

- Тогда не веди себя, как ребенок! Я вообще, если честно, слегка прибалдел, когда ты к ним побежала. Зачем они тебе понадобились-то?

- Ты не поймешь, жестокосердный букашка! Это – мечта!

- Получить по заднице копытом? – приподнял бровь Иошинори, а я совсем обиделась.

- Не по заднице, а по ноге, букашка!  

- Еще раз так назовешь, и тебе конец, человечка.

- Букашка! – фыркнула я. – С девятью хвостиками!

Ой, все... Кажется, меня сейчас развеют по ветру... И надо было свою обиду на жирафов на Шина выплескивать? Наверное, потому что зверушек было жалко, а вот Иошинори нисколечко!

                                                                       ***

- Скорее, Изуми! Я не смогу его долго держать! Иошинори все-таки девятихвостый кицунэ! -  сказал дух.

- Эта идиотка его задержит… - промурлыкала богиня. – Шин постоянно на нее отвлекается.

Женщина глянула в растянутое рядом с ними зеркало-полотно. Там Фрося, сидевшая на траве оазиса, взирала затравленным щенком на кицунэ.

- По-моему, он заинтересован. – заметил дух.

Изуми фыркнула.

- Она скоро надоест. Она же глупая. Неудачливая. Чем она лучше меня?

- Добротой, Изуми. И детской непосредственностью. Искренностью.

- Тебя послушай, так она прямо-таки блаженная. Идиотка, зачем поперлась к этим жирафам? Она все неприятности себе находит сама, вот и ответ. А ты ее защищаешь. Если мой Шин и общается сейчас с ней, то только из жалости, и потому, что для того, чтобы выбраться, они должны держаться вместе.

- И все же мне кажется, что она ему понравилась…

Изуми не стала его слушать. Лишь хмыкнула и щелкнула пальцами, спуская с него заклятие.

- Готово! Теперь Кицунэ не сможет и шагу сделать из этой клетки. Выберется из твоего сна и поймет, что попал еще больше. – засмеялась богиня. – Пока не призовет меня. А уж я знаю, что с него попросить.

                                           ***

- Фрося… А тебе не кажется, что ты переходишь некоторые границы? – Иошинори возвышался надо мной, словно стена, но я не испугалась, да.

С вызовом посмотрела в ответ.

- А нечего было говорить, что я – ребенок.

- А разве не так?

Я вздохнула. Похоже, пора было становиться серьезной. Не понимает этот божок шуток, пусть получает озлобленную на весь мир девушку.

- Ты ведь к жирафам изначально прикопался?

- Не только к ним, но…

- Мой отец умер. Он был ученым. Часто путешествовал. Перед своей смертью он подарил мне открытку в письме. С надписью, что скоро вернется. На открытке были жирафы. Это последнее, что я от него получила. А потом – малярия, не очень грамотные врачи и похороны. Знаешь, я ведь до сих пор его жду. Потому что он обещал… А жирафы… Я смотрела вечерами на эту открытку, вспоминала его улыбку, и мне хотелось кричать от боли. Но я представляла, что он где-то там, рядом с этими животными, и мне становилось легче. Я никогда не видела их так близко, чтобы можно было потрогать. Мы с друзьями ходили каждый год в зоопарк, и я просилась к вольерам с ними, но это все равно не то…