– Ну хорошо, установим очередь, – сдалась Линда и повернулась к маме. – Тереза, посмотри, что ты сделала с дочерью. Ты понимаешь, как сильно ты ее затрахала?

Мама отшатнулась, словно кто-то плеснул ей воды в лицо. Но тут же взяла себя в руки, губы ее скривились в улыбке. Я закусила губу и почувствовала вкус крови. Маленькие девочки не должны говорить такие слова. Когда я слышала их раньше, то сразу же зажимала рот ладонями. Я не могла вспомнить времени, когда не считала такие слова недопустимыми. А эта женщина, Линда, требовала, чтобы я говорила такое, за что дома меня заставили бы мыть рот с мылом.

Я молчала, и тогда заговорил другой ребенок:

– Прошлым вечером нам дали слишком мало чертова попкорна. Мне почти не досталось.

Эти слова словно разбудили всех. Другие дети тоже начали жаловаться, а потом обрушились друг на друга, припоминая старые проступки и разные ситуации. Они буквально кипели от ярости.

– Ах ты, дерьмовая голова! – кричал один ребенок.

– Я знаю, что это был ты!

– Ты украл мои деньги!

– В последний раз тебе говорю, не брал я твоих вонючих денег, идиот ты долбаный!

Дети принялись кричать и драться, чтобы быть услышанными. Несколько человек, как безумные, раскачивались на своих стульях. Один мальчик сжал руку в кулак и колотил ею по ладони, выкрикивая какие-то слова. Другой рычал, скаля мелкие молочные зубы.

Кто-то буквально визжал:

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо!

Глаза этого ребенка, который сидел напротив, расширились, он впился в меня взглядом, лысая голова судорожно дергалась из стороны в сторону. Я не понимала, мальчик это или девочка.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо!

Я съежилась на своем стуле.

Линда наклонилась вперед.

– Тихо! – рявкнула она, но шум не прекратился. – Я сказала, тихо!

Крики понемногу стали стихать.

Повернувшись ко мне, Линда сделала жест рукой в сторону матери.

– Селена, что тебе хочется сказать Терезе? Хочешь рассказать ей, что чувствуешь из-за того, что она бросила тебя так надолго? Можешь сказать все, что хочешь. Скажи ей: «Черт с тобой!» Говори свободно.

Я покачала головой, съежилась и закрыла глаза, чтобы все это исчезло навсегда. Но ничего не исчезло. Другие дети снова начали кричать друг на друга. Через какое-то время они выбились из сил, и крики слегка утихли, но некоторые продолжали кричать о своих обидах. Другие дети внимательно их слушали и давали советы или высказывали свои обиды более разумно и спокойно. Но даже когда дети просто говорили, слова их были грубыми и непристойными.

Время от времени Линда их хвалила, а потом объявила, что игра закончена.

Я стояла рядом с другими, ноги у меня дрожали от выброса адреналина – мышцы буквально пульсировали. Дети стали обнимать и целовать друг друга или просто пожимали руки.

– Отличная игра! – повторяли они снова и снова.

Я не понимала, в какую игру мы играли, почему игра закончилась и кто победил. Мама обняла меня и тихо сказала, что я вела себя хорошо. Когда она меня отпустила, ко мне стали подходить другие дети. Они меня с чем-то поздравляли.

– Не волнуйся, – сказал один ребенок и пожал мне руку. – В следующий раз получится лучше.

За гулом детских голосов я расслышала пение. В комнату вошла женщина с небольшим круглым фруктовым пирогом. Лицо ее сияло улыбкой.

– Сегодня твой день рождения в Синаноне. Мы так рады, что ты теперь здесь, – сказала она.

Дети подхватили:

– Это твой день рождения в Синаноне. Ты провела здесь один день. Это твой день рождения. Ты вошла сюда через дверь. Селена! Селена! Мы желаем тебе много дней рождения!

Песня закончилась громким хлопаньем, свистом и смехом.