Мне бы всё – безусловно красивую!

И ещё – с какой-то необычностью, странностью…

Чтоб, прежде всего, в первый же миг первой же встречи… сердце вдруг почему-то затрепетало.

Почему-то! – да и всё тут.

Чтобы потом – ох уж это самое «потом»! – через час или через день… хотя бы не было стыдно перед самим собой.

Тем более, незадолго перед тем, за чаем, знакомством… я был – я был словно бы обокраденный… словно бы раздетый посреди целой площади… и у меня, как раз перед этим, пропали последние надежды…

Так. Некоторые.

Был я растерянности…

Нет, будто атрофированный.

Как в лифте: просто стоишь… просто моргаешь…

Тем более, так, незадолго перед этим знакомством… у меня пропали последние надежды на мой некий проект.

Моё буквально – подлинное бы начинание…

И я смотрел на мир, на жизнь – а именно на людей вообще, на людей как таковых – холодно, равнодушно, уныло.

Признаться, так.

И общался со всеми – что называется: рубль слово.

А вот что.

Я начал было предлагать всем и каждому, прежде всего друзьям, знакомым, – написать о них! написать о них, о них! с их же слов! настоящий рассказ!

Чем, кстати, не бренд?

Как вон делают фото, портреты, картины на заказ.

А тут – самый бы настоящий рассказ!

При желании того – с его подлинным именем.

Интересный случай, историю из его жизни. – Ведь всё же это когда-нибудь канет в лету…

А тут бы про него – рассказ. Да хоть роман!

Для будущей книги! Для всех библиотек! Для его, как теперь, страниц в интернете!

Для его же – характеристики благой и репутации избранного.

Для потомков! Для Вечности!

И эта моя задумка – была словно бы и не выдумка никакая. – А словно бы она лежала на самом виду. – Пишу же я рассказы и всё прочее – про себя, про себя!

И – оказалось…

Что – невероятнее: моё предложение или на него реакция?..

Все – стали отказываться…

Отказываться, отказываться, отказываться…

И все, ну кому ни предложу, – так всё и отказываются!

Да попросту чураются.

На меня это – с моей такой горячкой жажды осчастливить! – ушат холодной воды… ледяной воды…

Я какое-то время… стоял будто бы просто на месте… как бы оглядывался… что же я сотворил, соделал такого неуместного, непотребного?..

А потом…

…А потом, недавно, стал мечтать засесть за какой-нибудь новый роман.

Всё, однако, думаю.

О чём-то думаю.

А вот.

Если я предлагаю…

Если я предлагаю всем написать о них, о каждом, о любом, рассказ, предлагаю просто, запросто, даже с радостью, с восторгом подарка, и все, и каждый, отказываются, притом прямо-таки со страхом, – то ведь это значит, что я… какой-то, что ли, особенный… в самом деле особенный… по крайней мере – странный! странный!..

Чего-то я не понимаю…

Чего я не понимаю?..

А вот.

Что я живу на какой-то другой планете.

Что я – живу – на другой – планете.

Всё! Всё!

Теперь – всё.

Все на белом свете – оказывается – согласны с тем положением, чтобы все они сами по себе и всё о них и для них самое дорогое, редкое и характерное… раз и навсегда – кануло в бездну, пало прахом!

Все на этом свете живут в том, в таком состоянии – явного и ясного согласия с тем, что и они сами и все даже благие сведенья о них – падут в небытие! падут прахом!

Вот они – все – какие…

…Ну стал бы я вот сию минуту общаться с каким-нибудь самым-самым современным учёным.

И что бы мне он прежде всего сказал.

Что на планете Земля раньше всех прочих живых организмов появились бактерии и грибы.

Так. Знаю.

Сказал бы он, несомненно: пре всего на Земле появились бактерии и грибы.

Знаю. Знаю.

А я-то тут причём?!..

…Я даже заметил… а куда деваться!.. стал и общаться-то со всеми… какими-то обрывочными – испуганными! – краткими словами.