Музыка использовалась как сильнодействующее внушающее средство. Греческие ораторы и поэты нередко выступали с музыкальным сопровождением. Музыка, ритм которой был тесно связан с метром стиха, делала более привлекательными и отчетливыми интонационные намерения оратора, усиливала мелодические и ритмические акценты, обусловленные речью, повышала эффект и убедительность выступления.

Стихи Гомера ради этого декламировались под лиру (см. вклейку).

Эсхил, Софокл, Еврипид, создавая свои бессмертные трагедии, одновременно сочиняли и музыку к ним, предусмотрительно вводили в трагедию хоры, соответствующие танцы, музыкальные партии корифея и актеров. Благодаря такому продуманному комплексному воздействию на зрителей хор из «Антигоны» Софокла «Много на свете дивных сил, но сильней человека нет!» стал даже национальным Афинским гимном.

Анализируя влияние музыки на жизнедеятельность человека, Аристотель выделяет три типа мелодий: этические (действующие на нравственные качества), практические (стимулирующие активность в разных видах деятельности) и энтузиастические (вызывающие экстаз, разрядку тягостных, неприятных чувств, исцеление от болезней).

Эффективность музыки как средства воспитания Аристотель усматривал в том, что таким способом внушаемое слушателю прекрасное поведение сочетается с параллельным наслаждением музыкой и поэтому лучше усваивается. Человеческое счастье, по Аристотелю, во многом состоит именно в гармоническом сочетании прекрасных поступков с чувственным удовольствием от их совершения, в связи с чем музыкальная стимуляция жизнедеятельности людей не только благотворна, но и общественно необходима.

Эти представления, весьма разумно интегрировавшие гуманитарные достижения своего времени, стали на несколько последующих столетий основополагающими ориентирами для всего античного общества.

Веским подтверждением тому может служить также свидетельство самого известного римского педагога Марка Фабия Квинтилиана (42–118 гг. н. э.), который даже через 400 лет после Аристотеля, горячо одобряя и поддерживая практику музыкальной стимуляции, в своих широко востребованных тогда «12 книгах риторических наставлений» говорит о музыке: «Сама природа, кажется, дала ее нам как в дар для удобнейшего трудов перенесения. Посмотрим на гребцов, как возбуждает их пение; видно это не только в таких трудах, в которых усилие многих, при слышании первого приятного голоса, стремится к одной цели; но и в уединении каждый скуку и труд свой облегчает каким ни есть, хотя бы нескладным напевом».

При таком благожелательном отношении общества к музыкальной стимуляции выполняемой деятельности было бы в высшей степени удивительным, если бы ею не воспользовались в физическом воспитании и спорте античного мира.

В связи с тем, что в современных учебниках по истории физической культуры об этом нет почти никакой информации, попытаемся синтезировать эти сведения по мелким драгоценным крупицам, рассеянным в других отраслях знаний: общей истории цивилизации, археологии, философии, искусствоведении, этнографии и т. д.

В результате таких многолетних поисков автору удалось установить, что одним из первых государств Древнего мира, узаконивших в масштабах страны прикладное применение музыки в физическом воспитании подрастающего поколения, была Спарта. В нее в 663 г. до н. э. популярный в то время певец и композитор Фалет завез из Крита, выполняемые в ритме гекзаметра песеннообразные «гимнопедии», под звуки которых выполнялись всевозможные гимнастические упражнения на учебно-тренировочных занятиях в разных видах спорта.