Видимо, есть у эльмаров было не принято. Да и пить, кажется, тоже: никто, кроме рыжей спутницы главы семьи Леконт, не спешил отдать должное игристому вину, и выстроившиеся вдоль стены слуги, готовые в любой момент наполнить бокал или поднести новое блюдо, скучали без дела.

Желудок неприятно заныл, напоминая, что я ничего не ела со вчерашнего дня. Скромничать не стала, хищно нацелившись на самое съедобное – тарталетки. Но надкусить не успела. Покашливание Дориана Леконта заставило всех за столом отодвинуть в сторону бокалы и обернуться к главе семейства.

Короткий кивок – и на противоположной стороне стола поднялась Сандрин.

– По просьбе отца я оглашу квартальные и полугодовые показатели «Леконт-Фарма», – хорошо поставленным голосом проговорила эльмарка, обойдя стол и остановившись за спиной главы семейства. – За отчетный период капитализация активов корпорации снизилась на шесть и восемь процентов по сравнению с аналогичным значением прошлого года. Рентабельность производства упала на семь и три процента, и график показывает отрицательную динамику, что дает возможность предположить…

Дальнейшее превратилось для меня в мешанину непонятных слов и безумных цифр. Непривычные для слуха простой официантки термины – высокая волатильность акций, невыплата дивидендов, нисходящие тренды – сбивали с толку, а размеренный тон Сандрин мешал сосредоточиться. Я поняла лишь, что речь идет о проблемах, начавшихся не сегодня, но постепенно набиравших обороты, а остальное приходилось запоминать, как стихи, остро мечтая о диктофоне или блокноте.

«Риск разрыва долгосрочных контрактов с Марбель-Карго… тьерд, какие контракты она имеет в виду?.. Судебный иск…»

– Возникает существенный риск понижения инвестиционного рейтинга «Леконт-Фарма», как минимум с АА до ВВВ, и главная причина слабой заинтересованности инвесторов во вложениях – репутационные издержки…

«Репутационные издержки… – послушно повторила я про себя. – Совет директоров требует сменить…»

Концентрацию безжалостным образом нарушил тычок в бок, и последняя фраза вылетела из головы.

– Пс-с, подарочек, – послышался настойчивый шепот. На колени под столом опустилась рука с зажатой флягой, от которой отчетливо пахнуло крепким алкоголем. – Угощайся.

С возмущением оттолкнула наглого эльмара и попыталась вернуться к речи Сандрин – «нисходящий тренд», «репутационные издержки». Но от Адриана Леконта было не так-то просто избавиться.

– Да не упирайся ты, – зашептал он, вместе со стулом придвинувшись ближе – хотя, казалось, куда еще? – В одиночку пить скучно.

– Не хочу.

– Да ну, – отмахнулся Адриан. – Никогда не поверю, что нормальной девчонке вроде тебя больше по душе та дрянь, которую мой папаша называет элитным игристым вином.

Вино я и вправду только пригубила, не оценив ни вкуса, ни мелких пузырьков, но поддаваться на провокацию младшего Леконта не хотелось.

«Может, если не отвечать, он наконец отстанет?»

Если бы.

– Ну, давай. Попробуй, я уверен, тебе понравится.

Очередной тычок в бок развеял напрасные надежды, точно дым, – и вместе с ними добрую половину мудреных терминов и цифр, которые я с переменным успехом пыталась запомнить.

Я обернулась, встретившись взглядом с нахальными синими глазами, в которых не было ни капли раскаяния.

– Тебе что, заняться нечем? – зло прошипела я. – Не интересно, что происходит с семейным бизнесом?

– Ни капли, – ухмыльнулся эльмар, довольный тем, что добился моей реакции. – Такое не тонет. А тебе что, по душе нудные циферки, подарочек? Может, ты и считать умеешь? Прикидываешь в уме, кто сколько прикарманил и с кем выгоднее замутить? Вот тебе бесплатный совет: это не Флориан.