– Документ «Зед и» тебе что-нибудь говорит? – сказал терпеливый Фильчиган, посчитав, что нужно подождать конец его иронии и предел ее будет переходом к делу.

– Хе-хе-хе, – постепенно остывал эсквайр, о чем-то размышляя при этом.

– Инновакуумио? – предположил педагог по физике, еще сохраняя улыбку.

Улыбка исчезла с лица профессора, как только Фильчиган мотнул головой в знак согласия, с вопросительным взглядом ожидая от товарища следующие вопросы.

– Да ну! Не может быть, ты меня разыгрываешь, дружище. – Нильсон облокотился, наклонившись набок, о рукоятку пластмассового стула.

Это помогало ему прийти в себя, чтобы лучше осмыслить свое предположение. Его лицо стало серьезным.

– Да такое место едва можно предположить за пределами нашей галактики, понимаешь? Черная дыра… отсутствие гравитации и притяжения здесь, на нашей планете?! Отсутствие вакуума в пространстве?! Этого не может быть на Земле!

Нильсон, раскинулся на стуле, все же не расслабляясь к опровержению законов своего учения.

Бенджамин Нильсон всегда с уважением относился к своему приятелю. В особенности к его увлечениям. Хотя тот был младше его на несколько лет. И всегда в новое, открытое Фильчиганом, Нильсон проникал с откровенным энтузиазмом. По началу повествований в помыслы товарища развлекали его, своими доводами, но позже, когда факты преобладали над немыслимостью утверждений, в итоге предположений Фильчигана эсквайр относился к его какому-либо новому открытию с восхищением. Но в этот раз Нильсон был потрясен до необычайного состояния. «Неужели, – гадал он, – сейчас Андреас мне откроет место, где находится портал по перемещению сквозь время, что когда-то было лишь в предположениях самого Эйнштейна?»

– Я тебе дорасскажу? – все же, будучи неуверенным в том, что слушатель готов к пониманию заключения рассказа, Фильчиган продолжил.

– Так, – Нильсон был весь внимание.

– В Кенигсберге я отбродил все библиотеки, зашел и в ту, откуда мне пришел ответ. Там мне сказали, что нужной мне папки у них нет. Но однажды посетившая их в конце сороковых некая особа, которая выглядела так, словно знала, наверное, даже, допустим, самого Карла3…

– Ну-ну… – приближал друга к развязке его товарищ.

***

Россия. Архангельск. Кабинет мэрии.

– Виктор Михайлович, мы понимаем, конечно, – женщина взволнованно оглядела присутствующих коллег, пытаясь найти в них поддержку, но тут же снова переключилась на мэра, – ремонт крепости требует огромных затрат, но все же для нашего небольшого отряда хотя бы получить разрешение для проведения раскопок…

На мгновение воцарилось молчание. Мэр города понимал, что форпост, возведенный некогда для отражения шведской кампании триста лет назад, является для города, бесспорно, историческим достоянием, кроме архипелага, расположенного в Белом море. В то время, когда город был причислен к званию воинской славы, необходимо было подчеркнуть его достояние. Но денег, выделяемых федеральным бюджетом, хватало лишь на ремонт частей некоторых зданий, в частности, на укрепление дорожных покрытий. Все же при культурном центре энтузиасты не нуждались в каком-либо масштабном спонсорстве, что облегчало работу мэра города Архангельска.

Погладив начисто выбритый подбородок, он дал разрешение на выделение небольшой суммы для проведения частичного обследования развалин некогда существовавшей крепости, находившейся на окраине города.

***

– Объявляется посадка на рейс Архангельск – Воркута пройдите к выходу номер один, – раздался в аэропорту женский голос диспетчера.

– И куда теперь? – спросил Нильсон Фильчигана.

Путешественники озирались по сторонам в поисках таксистов, ожидающих приезжих. Но, как ни странно, ни в одном из поодаль стоявших от них мужчин, одетых в повседневную одежду, они не могли узнать человека, который бы мог довести их до гостиницы. О том, что подходившие к ним люди, бросавшие кроткий взгляд на их поклажу что-то бубнившие в этот момент на местном диалекте, двум американцам в голову не приходило, что это могли быть водители частного такси. На что прилетевшие ранним рейсом Санкт-Петербург – Архангельск двое мужчин считали это за приветствие. Пожимали плечами, мотая головой, одаривая их глупой улыбкой, пытались показать, что не понимают, чего те хотят от них.