Хватит. С меня довольно!

Я больше не хочу рисковать. На кону жизнь моей малышки!

Вчерашний скандал уничтожил во мне остатки уступчивости и терпения.

Тогда я и приняла решение вызвать такси, поехать в больницу, затем в отель.

Пока рядом находится Снежана и Антонина Павловна мы всегда с Вовой будем испытывать дискомфорт и вступать в скандалы. Они — главный раздражитель и причина наших ссор, которую нужно немедленно устранить.

Я не хочу видеть Вову, до тех пор, пока он не отошлёт их куда подальше.

Я нервничаю. Ночами не сплю. Извожу себя до истощения морально.

Разве это допустимо, когда ты ждёшь ребёнка?

Я терпела достаточно, дала Вове шанс, пытаясь принять ситуацию, но его вчерашнее поведение выжгло во мне эти остатки терпения.

Понимаю, в чём-то я тоже виновата! Не следовало его бить.

Своим поведением я его разозлила и оттолкнула. Больше всего я боялась, что, после этого, он пойдёт в комнату к Снежане и получит то, что не дала ему я.

Он не сможет… Нет! Не посмеет!
Сколько раз он мне клялся в любви?

Что умрёт без меня… До смерти любит и не представляет жизни без меня!

Уверена, когда Вова отрезвеет — поймет, что натворил, опять, прибежит ко мне с извинениями.

Только в этот раз всё будет иначе. Я покажу ему, что у меня есть характер. Вечно прощать его и быть для него удобной, покладистой собачкой я не намерена.

Я даю Гордееву последний шанс. ПОСЛЕДНИЙ.

Он должен перестать общаться с бывшей и отправить это трио на другой конец страны.

***

Мне стоило бы признаться в своей беременности, чтобы он понял, почему я ему отказала, и был со мной мягче.

Но страх и неподходящее для этого время не даёт мне этого сделать…

Пока все спят, я быстро соберусь и уеду. Вове не скажу, где остановлюсь, пока он не предоставит доказательства, что Снежана и Антонина Павловна больше не будут лезть в нашу жизнь.

Свои требования я передам ему в сообщении.

Подойдя к раковине, взяла стакан, налила фильтрованной воды из краника, выпила до дна.

— А, это ты! Напугала!

Внезапно на кухне зажегся свет, я чуть не выронила стакан из рук от неожиданности, когда услышала сварливый голос.

— Что ты здесь делаешь?

Этот недовольный тон принадлежал свекрови.

Она стояла, подперев плечом холодильник, облачившись в красный шёлковый халат с рюшами, таращилась на меня с кислой физиономией.

Впрочем, другого от неё ожидать не стоит.

— Пью воду на своей кухне, в своём доме. Или нельзя?

Я ответила ей тем же тоном, отзеркалив её ядовитый взгляд.

Тонкие брови Антонины Павловны поползли на лоб. Она фыркнула и скрестила руки на груди, очевидно встав в боевую позу.

— Да разве это твой дом? Ты сюда и копейки не вложила! Нахлебница, сидишь на шее у сына! Да ты как твой папаша — уголовник, — сплюнула мерзко, — затаилась в ожидании подходящего момента, чтобы обобрать моего бедного, влюбчивого мальчика до нитки!

— Закройте-ка вы свой рот или я всё расскажу Вове, — твёрдо отрезала я, шагнув к ней ближе. — Он выгонит вас взашей и слова выкудахтать не успеете в свою защиту! Также, как отослал вас тогда, когда мы заявили о намерении пожениться.

Лицо женщины вспыхнуло краской, а губы сомкнулись в тонкую линию.

— Ах ты маленькая паску…

— Владимир любит меня и он всегда будет на моей стороне. Я прониклась историей Снежаны, выразив своё сочувствие и понимание. Только благодаря моему согласию, Владимир пустил вас на порог дома.

Разумеется, я блефовала. Но какое же это было удовольствие наблюдать за реакциями свекрокобры. Кажется, она верила каждому моему слову и понимала, что начинает проигрывать.

Как вдруг, Антонина Павловна отлипла от холодильника, уверенно двинувшись навстречу.