Покрутившись перед зеркалом, осталась, в целом, довольна. Буйная блондинистая, кудрявая шевелюра, утренними стараниями, имеет вполне приличный вид. Пару взмахов тушью, чтоб немного подчеркнуть глаза и я готова.

К назначенному времени я не успела, хотя и город был по летнему пуст, и светофоры мне благоволили, давая зеленый коридор, а парковки около Института оказались свободными.

Когда, я, запыхавшись, вошла в дверь кабинета Давиденко, австрийский профессор с чашкой кофе уже сидел за огромным столом для переговоров, уставленном, по случаю прибытия иностранного гостя, угощением: печенье, пирожные, конфеты, бутербродные канапе, крошечные пирожки, фрукты. Неумолимое русское гостеприимство. Пахло кофе, кардамоном и корицей.

Давиденко возилась около кофемашины.

– Guten Tag, Herr …. , – начала я и запнулась, вспоминая, как же Давиденко назвала своего гостя, – Herr Eder. Ich entschuldige mich für die Verspätung… (нем. Добрый день, господин Эдер. Я приношу свои извинения за задержку…).

– Добрый день, Надежда Николаевна, – добавила я, – и Вам мои извинения.

Давиденко и Эдер синхронно пришли в движение. Профессор встал из-за стола, Надежда Николаевна, прихватив чашку с кофе, двинулась мне навстречу.

– Ульяна, позволь представить тебе господина Эдера, – заулыбалась она, – нашего уважаемого гостя из Австрии. Алекс, это Ульяна, любезно согласившаяся поработать сегодня переводчиком.

– Но, как выяснилось, переводчик нам вовсе и не требуется! Наш гость прекрасно говорит по-русски, – радостно сообщила мне Давиденко.

Честно говоря, я искренне растерялась. Что теперь делать? Попрощаться, развернуться и уйти?

– Но это не означает, что твоя помощь мне не нужна, – заметив мое замешательство, сообщила Давиденко. – Присаживайся, – с нажимом добавила она. – Вот твой кофе. Сейчас все обсудим.

Продолжая оставаться в недоумении, я присела на краешек стула, оказавшись напротив австрийца, и машинально придвинула к себе чашку.

Австриец вернулся на своё место за столом и протянул мне руку.

– Алекс. Рад знакомству.

Говорил он по- русски… примерно так же как я по-немецки. Бегло, но с явным характерным акцентом.

– Ульяна, – я пожала предложенную руку.

Нда…Не так в моем воображении должен выглядеть австрийский профессор, совсем не так.

Собираясь на встречу, я, представляла себе австрийца седым, суховатым стариком, с четким арийским профилем, в дорогом костюме и, обязательно, в шляпе. Только вот, кто в твердом уме может выдержать такую одежду в опустившейся на Центральную Россию жаре, не понятно. Еще, в руках у профессора непременно должна быть трость, с набалдашником в виде хищного зверя. Не костыль, а дорогой аксессуар.

Только вот реальный, а не воображаемый профессор оказался, навскидку, не старше пятидесяти лет. И одет, отнюдь, не в костюм, а в самые обычные джинсы и рубашку поло! Единственное с чем я угадала, так это с арийским профилем. Нос, с небольшой горбинкой, бледно-голубые глаза, светлые, волнистые волосы, зачесанные назад, свидетельствовали о том, что перед нами представитель немецкий кровей.

Воцарившуюся на мгновение неловкую паузу, прервала Давиденко.

– Оказывается у господина Эдера славянские корни, – присев рядом со мной за стол, принялась она за объяснение. – Так ведь, Алекс?

Австриец энергично закивал.

– Сейчас мы выпьем кофе и обсудим план дальнейших действий. Я приношу свои глубокие извинения, но сопроводить Вас, Алекс, к нашим музейщикам у меня никак не получиться. А Ульяна любезно согласилась поработать и водителем и переводчиком. Вы же не против такой замены?

Профессор был не против, о чем немедля и сообщил. Моему же удивлению не было предела, ведь все что говорила Давиденко, ни как не соответствовало услышанному мной час назад по телефону.