– Да, Серый, твой случай более впечатляющий, – рассмеялся отец Александр. – Бог решил, что разговаривать с тобой бесполезно и попробовал достучаться до тебя с помощью триллера под названием «Белка».

– Ну, спасибо! Но это еще не все. Я потом долго думал о ночном происшествии. Конечно же, решил никому не рассказывать, потому что, как ты правильно заметил, симптомы очень напоминали приступ белой горячки. Вот только пить я не бросил, хотя и пообещал. А в результате, еще дважды пришлось пересмотреть этот триллер. И снова были молитвы и обещания. Опять Он помогал, а я в итоге Его обманывал. Мне становилось стыдно и неудобно, как тому персонажу из «Двенадцати стульев», который воровал и стеснялся от того, что ворует. В конце концов, я здорово на себя разозлился! Просто до ненависти! И как ни странно, эта озлобленность стала для меня основным сдерживающим фактором. Потом, правда, попустило. Успокоился и просто завязал. Раз и навсегда!

Наступила тишина, а спустя минуту Саечкин негромко заговорил изменившимся голосом:

– Все, что происходило с нами, Серега, – это звенья Божьего промыслительного акта спасения всех людей. Сюда, в монастырь, каждый день приходят те, кто испытал на себе зов Бога. Далеко не все понимают изначально, что с ними происходит. Каждого человека Он ведет индивидуально согласно линии его судьбы. А я служу Ему и людям, поэтому имею возможность постигать, насколько Бог милосерден и человеколюбив. И ты, наверное, уже знаешь, насколько велика разница между истинной любовью Бога и тем, как мы ее себе представляем.

– Это точно, особенно если учесть ситуацию, в которой оказался Доход. Пока это не вписывается в рамки моего понимания. А что ты обо всем этом думаешь? Про Славика Костюченко уже слышал?

Сан Саныч кивал головой и одно за другим переворачивал яблоки на столе. Я наблюдал, с каким спокойным усердием он это делает и пытался припомнить все, что было связано с Костюченко.

Славик был из тех, кто в курсантской среде особо ни чем не выделялся. Еще до поступления в школу милиции он успел жениться. Когда мы учились еще на первом курсе, у Пуфика родился сынишка. Из-за этого он имел разрешение в свободное от учебы и службы время находиться дома. Поэтому в казарме почти не ночевал и в курсантских вечерних посиделках не участвовал. Но, не смотря ни на что, был веселым и общительным парнем. Мы с ребятами не раз бывали у Славы в гостях. Костюченко жил с родителями и женой в большом доме в поселке Котовского. Приятные работящие люди, миниатюрная жена-хохотушка, ползающий по всему дому Пуфик-младший с пустышкой во рту. Мне всегда было уютно и тепло в их доме.

А сынишка со временем выплюнул пустышку, подрос и выучился. По словам Молодязева, он сейчас успешно борется с преступностью на должности старшего опера в Суворовском районе. Каково сейчас ему?

– У Славика осталось двое детей, – будто угадав мои мысли, сказал Саечкин. – Через три года после первенца Андрюшки Вера родила дочку. Лизой назвали. Крестница моя. Полная противоположность брату. Тот хоть и сорвиголова, но опер от Бога! А Лиза – тихая, скромная девушка, работает в банке. Ко мне частенько захаживает. Кстати, я прямо сейчас к ним поеду. Хочешь со мной?

Я кивнул, а Батон достал из-под полы подрясника телефон, нажал пару кнопок и распорядился: «Давай, подъезжай к воротам!».

На белом микроавтобусе с табличкой «Служебный» у лобового стекла мы долго колесили по улицам Одессы. Молоденький водитель в белой рубашке с короткими рукавами уверенно и спокойно маневрировал в сплошных автомобильно-трамвайных заторах. Поэтому, расположившись на «галерке» в глубине прохладного салона мы успели еще о многом поговорить. Ведь от монастыря до поселка Котовского нужно было ехать через весь город.