– Я не люблю ее. – В голосе Дана было отчаяние. – Меня бы устроил просто секс, но это не устроит тебя. Я тебя, Димон, знаю не первый год. Ты действительно будешь меня прессовать и рано или поздно дожмешь. Кому это надо, а? – с тоской спросил он. – Тебе, мне? Или, может, ей? Она врезалась в меня по уши – тяжело вздохнул Голицын. – И как ты с этим будешь жить, Сажин?

– Как-нибудь. – И Дима опять уткнулся в учебник.

Развязка наступила неожиданно. Как-то Голицын вернулся с теннисного корта в приподнятом настроении. Глаза его горели.

– Димон, я с такой девушкой познакомился! Папа – полковник! Мать в министерстве работает! Трехкомнатная хата в центре Москвы! А сама девчонка просто красавица! А какие у нее шмотки! Я еще не видел, чтобы девчонка так шикарно одевалась. Мы с Анжеликой месяц назад встретились на корте. Играет она паршиво, ну я ее и потренировал – усмехнулся он. – Теперь она приходит каждый день. Думаю, уже не из-за тенниса, а из-за меня.

– А как же Даша? – в упор посмотрел на него Сажин.

– Мне нравится Анжелика. – На этот раз Дан был тверд. – Нравится настолько, что я готов на ней жениться. Я хочу стать москвичом. Меня в Анжелике все устраивает, но, главное, ее родители обеспечат мне прописку и карьеру. Что касается Даши, твое условие я выполнил. Хотя сто раз уже мог бы с ней переспать. Да и учиться осталось всего год. Не думаю, что меня вышибут. Так что с Дашей мы расстаемся.

– Дурак ты, Дан – спокойно сказал Сажин. – Ты принадлежишь к тому типу дураков, которые никогда не думают о том, что жизнь кончается не завтра. Но я не буду тебя лечить. Женись на своей полковничьей дочке… Ты тогда всерьез это сказал?

– Что именно?

– Будто женщине всегда нужен хозяин. Даша, мол, поплачет денек-другой и, если я ее приласкаю, кинется мне на шею.

– Так и будет. Еще спасибо мне скажешь.

– Что ж… Тогда дай мне слово. С того момента, как вы расстаетесь по твоей инициативе, ты в ее сторону больше не смотришь. Что бы она ни делала и ни говорила, ты – скала. На всю жизнь, потому что я собираюсь на ней жениться. И если только ты посмеешь…

– Я понял, понял – торопливо сказал Дан. В тот момент он думал только о том, что Димка Сажин отпускает его на свободу.

– Тогда по рукам?

И они пожали руки, скрепив договор.

…Голицын обманул. Даша вовсе не плакала. Она молчала. Под глазами у нее опять залегли глубокие тени. Дима смотрел на нее с жалостью, но помочь ничем не мог. Дан женился на Анжелике и переехал к ее родителям, в шикарную московскую квартиру. Даша встречалась с Димой лишь затем, чтобы задать ему неизменный вопрос:

– Ну, как у них?

Он молча пожимал плечами:

– Я-то откуда знаю?

– Но ведь он тебе звонит? – настаивала Даша. – Вы наверняка встречаетесь? Она богатая, но страшная, да? Он ведь ее не любит?

– Она красавица – мягко сказал как-то Сажин. – Я могу показать тебе свадебные фото.

– Ну, разумеется! Ты же был у Дана свидетелем! Предатель!

– Ты должна понять, что у них семья.

– Да не хочу я ничего понимать! Я люблю его!

Так прошел год. Вопреки предсказаниям Голицына, Даша вовсе не бросилась Диме на шею. И не собиралась этого делать. Он постепенно приходил в отчаяние, а время неумолимо летело, еще немного, и они расстанутся навсегда. У обоих заканчивается лимитная прописка, Диме, скорее всего, ехать в родной город, Даше по распределению. Письма присылать она вряд ли будет. Даша молча страдала и собиралась на всю жизнь остаться верной своей первой и безответной любви.

За два месяца до получения диплома мать, поджав губы, спросила у старшей дочери:

– Что делать-то собираешься? Учеба твоя скоро заканчивается.