Экипаж поехал по улице. Сумерки сделали город таинственным и сказочным, раскрасили его во все оттенки синего и сиреневого и подсветили золотом бесчисленных фонарей и гирлянд. Через месяц новый год – люди уже покупают подарки, наряжают елки и надеются, что будущее принесет им счастье и новые надежды.

Что ж, у меня, по крайней мере, будет этот новый год. Я всегда его любила.

– Думаете, я не пытался? – усмехнулся Курт. Мне не хотелось на него смотреть, но я все-таки посмотрела. В мягком свете лампы экипажа мой муж по отчаянию казался загадочным и пугающим, словно сказочный волшебник, от которого не знаешь, чего ждать: то ли горшка с золотом, то ли груду углей за шиворот. – Академия наук изучала меня как магический феномен. Решения не нашлось.

– Ужасно, – невольно поежилась я. – И вы так и собираетесь жениться дальше? Сколько вам лет?

– Двадцать восемь.

– То есть, у вас еще может быть сорок жен?

Курт рассмеялся. Кажется, я забавляла его.

– Если вы думаете, что мне доставляет удовольствие смерть несчастных девушек, то вы ошибаетесь, Кайя, – ответил он совершенно серьезно. Улыбка растаяла, словно ее и не было. – Гибель каждой моей жены большая потеря. Я продолжаю искать способ избавиться от проклятия. Возможно, вам повезет.

Я готова была поклясться, что он говорит об этом в седьмой раз. Седьмая девушка сидит на скамье в этом экипаже, понимая, что все ее будущее – пригоршня снега, готового растаять в ладонях.

– Его снимет сила истинной любви, верно? – спросила я. Курт кивнул. – И что, ни одна из ваших жен не смогла вас полюбить? Вы такой плохой человек?

Экипаж свернул в сторону Синих песков, и дорога сразу же обрела поистине бархатную ровность. Дома, которые я видела в окошко экипажа, сошли со страниц модных журналов о светской жизни. Огромные окна, балконы и башенки, причудливо кронированные деревья в садах, статуи и фонтаны – я невольно залюбовалась видами и отвлеклась.

– Я инквизитор. По долгу службы мне положено преследовать таких, как вы, – сухо сообщил Курт. – Как думаете, плохой я человек? С вашей точки зрения как ведьмы?

– Меня-то вам не за что преследовать, – уверенно заявила я. – Ничего плохого я не делала, колдовать не умею и не собираюсь этому учиться… А если вы говорите о ком-то вроде той ведьмы, которая в прошлом году заставила коров телиться мертвыми младенцами, или о той, которая устроила над городом дождь из скорпионов и жаб, то я сама от этого не в восторге.

Мой привычный здравый смысл постепенно начал брать верх над растерянностью и страхом. Все когда-нибудь умрут, но мы пока поживем. И попробуем все-таки отыскать способ избавиться от проклятия.

Еще сорок мертвых девушек? Вот уж нет!

И я не стану отчаиваться и заламывать руки. Нет. Я буду бороться, а не сдаваться и плакать целый год вместо того, чтобы искать спасение.

– Спасибо вам, – искренне сказала я. – Мия теперь будет жить спокойно, Эдвард к ней точно не подойдет. Это того стоило.

Курт вопросительно поднял бровь и признался:

– Честно говоря, я думал, что вы будете плакать всю дорогу.

– Не дождетесь, – весело усмехнулась я. – Я буду искать способ выжить. Среди ваших жен были ведьмы?

Курт рассмеялся. Кажется, ему стало легче от того, что я не билась в истерике по поводу своей несчастной судьбы.

– Господь отвел. Вы первая.

– Вот и посмотрим. Может, стану последней, – сообщила я и только потом поняла, что это прозвучало несколько двусмысленно.

Экипаж остановился у ворот двухэтажного особняка в духе Первой республики – смугло-розовый мрамор, черное кружево балконных решеток с длинными прядями вечнозеленого барклиста, большие окна. Торопливо подбежавший слуга в темно-синем костюме с поклоном открыл дверь экипажа, и мне на мгновение показалось, что я попала на страницы своих любимых книг.