Попутчик ничего не ответил. Минут десять мы шагали молча, затем он произнёс:

– Вирсы плюются паралитическим ядом. Одной его капли тебе хватит. Целый плевок обездвижит на полдня. Затем они пьют из тебя кровь. Один вирс не страшен. Страшно, что живут они большими семьями. И пока ты будешь валяться без движения, он сбегает за ними. Все вместе они выпьют тебя дочиста. При этом ты будешь в сознании и всё чувствовать, но даже пальцем пошевелить не сможешь. А притих он, так как понимает, что ему от нас не вырваться. Ждёт, когда спасут товарищи.

В траве снова зашуршало. Я покосился в ту сторону.

– Если до сумерек не доберёмся к лесу, утра уже не увидим, – буднично сообщил Блот.

Я ещё раз покосился на высокую траву. Перекинул мешок с плеча на плечо и непроизвольно зашагал быстрее.

Лёгкий ветерок доносил запах полыни. Солнце уверенно ползло в зенит, приятно грело.

– Ты хоть драться умеешь? – неожиданно спросил попутчик.

Несколько мгновений я не отвечал, раздумывал. Потом решил не фантазировать и сказать правду.

– В том мире, откуда я пришёл, драться не обязательное умение. Всё можно решить словами.

Блот хмыкнул.

– Не верю, – сказал он. – Если там живут люди, значит драться надо уметь.

Я не стал вступать в спор. Пусть что хочет, то и считает.

Хоть и жутко медленно, но лес приближался. Солнце неуклонно взбиралось в зенит. Я профессиональным взглядом осматривал окрестности, выискивая красивые виды, но подобный пейзаж можно встретить и в родном мире, достаточно выехать за город.

К обеду мы уже вошли в лес. Хотелось пить и есть. Жажду мы вскоре утолили. Напились холодной воды из ручья, протекавшего вдоль дороги. На вкус она оказалась великолепна. Такая чистая и вкусная в моём мире даже из фильтров не течёт. Я пил, пока не заломило в затылке. Желудок требовал заморить червячка. Вирс за всё время пути лишь пару раз дёрнулся. Сидел тихо и смирно.

Когда мы направились дальше, то я спросил:

– Слушай, а что это за тюрьма такая без охранников, которую так легко покинуть?

Блот обернулся и долгим взглядом посмотрел на меня. Затем сказал:

– Болота Пятой земли славятся своим целительным воздухом. Он вылечивает все болезни. Продляет жизнь. Пока ты живёшь на болотах, то своей смертью не умрёшь точно. Проблема в том, что кожа становится такой, – продемонстрировал зелёную кисть.

– Ну, этот же… загар… сходит когда-нибудь? – предположил я.

– Никогда он не сходит. Твоя кожа навсегда останется зелёной, – Блот поднял палку, покрутил её в руках, будто примерялся, что из неё можно сделать. Ничего не придумав, швырнул в подлесок. – Добывать этот живительный воздух на болота отправляют неисправимых преступников. Отправляют пожизненно. А жизнь на болотах может быть очень-очень-очень длинной. Пока не сожрёт какая-нибудь тварь, которых на болотах водится достаточно много.

– И что? – не мог я понять. – Никакой охраны нет? Ведь мы просто взяли и ушли! Почему другие не могут? Почему ты раньше не ушёл?

Блот искренне засмеялся. Затем глянул на меня. Впервые на его губах я увидел улыбку.

– Куда ты уйдёшь? Где спрячешься? С такой-то кожей? – ещё раз продемонстрировал он зелёную кисть. – Вообще-то большое счастье попасть на болота. В основном таких преступников, как ты и я, отправляют на рудники. Там никто ещё не протянул больше года. Поэтому с болот побеги совершают крайне редко. Если тебя поймают и каким-то чудом не порубят на мелкие кусочки, то уже точно отправят на рудники.

– Как поймают? Можно же уйти в неведомые края и жить там!

– Теоретически можно. Но без помощи ты из Пятой земли вряд ли выберешься? – Блот посмотрел на меня, как на тупицу.